Памяти не предав

— Ну очень оригинальное место для обсуждения серьезных вопросов.

— Ну, пусть наши оппоненты думают так же.

А сам про себя усмехнулся: «Н-да, тут он прав, сколько вот так на лестнице с девчонками целовался…» Но не удержался и фыркнул. Судоплатов правильно меня понял:

— Тоже про девушек в подъезде подумали?

— Ага. Пикантная ситуация. Но перейдем к делу.

— Да, Сергей Иванович, давайте, времени и так мало.

Я вполголоса, так, чтоб мог слышать только Судоплатов, быстро и четко проговорил:

— Мы не полетим в Борисполь.

Он удивленно уставился на меня.

— Ваш план?

— Вы, параллельно с Р-5 и группой под Николаевом, готовите дальний бомбардировщик. После вылета бомбардировщика сообщите в Москву Борисычу определенную информацию, чтоб скорректировали точку перехода.

— Где будете высаживаться и кого с собой возьмете?

— Вся немецкая спецура, если была утечка информации, а в этом уже нет сомнений, должна нас ждать в районе Борисполя. Поэтому пойдем втроем: я, Карев и Дунаев. Высадимся в районе Фастова, где у нас была вторая точка выхода. Там вроде должно быть тихо.

— Резонно.

— Проводите организационные мероприятия, а мы на всякий случай в кабинете Нефедова свою прослушку поставим.

— Зачем? Вы думаете, он что-то знает?

— Не исключаю такой возможности. Ну, чтоб вам было интересно работать. Некоторые технические приспособления у нас есть, да и ваших подчиненных немного подучим. А вдруг действительно что-то интересное выловите. Сами знаете, как оно бывает…

Судоплатов опустил голову и тяжело вздохнул.

— Откуда вы взялись на мою голову, Сергей Иванович?

— Ну так вы прекрасно знаете откуда. А вообще, если у вас голова болит, то подумайте, каково нашим оппонентам приходится. Так что давайте действовать.

Судоплатов буквально на несколько мгновений замолчал, прокручивая в уме мою маленькую комбинацию, затем согласно кивнул и сказал:

— Хорошо. Тогда до вечера.

Мы спустились на улицу, и через пять минут я уже ехал в школу, где находились мои бойцы.

Подготовка к вылету шла достаточно серьезно. Нам пришлось смотаться в Инкерман к бронетранспортеру и покопаться там, в поисках хотя бы одного костюма типа «Кикимора» или «Леший»: к нашему счастью, все-таки одну «Кикимору» запасливый Артемьев прихватил. Особое внимание пришлось уделить зарядке батарей радиостанций, что тоже доставило немало хлопот. Но ближе к вечеру наша небольшая группа уже была готова к выброске, а приехавший к восьми часам Судоплатов привез полный вещмешок немецких трофейных консервов. Где он их умудрился достать, мы могли только догадываться — скорее всего, подогнали морячки, кто в осажденную Одессу ходил.

Карева и Дунаева закрытой машиной заранее повезли на аэродром, где ожидал ДБ-3 из состава 40-го бомбардировочного полка 63-й бомбардировочной авиабригады Черноморского флота. Три ДБ-3 и семь СБ готовили к ночному полету, даже загрузили бомбовые отсеки, но в самый последний момент самолет, предназначенный для наших нужд, был отведен в сторону по вроде как техническим причинам, и с матом и возмущением техников и летчиков начали разгружать смертоносный груз. Когда все это разгрузили, подъехали Карев и Дунаев. Меня в это же время торжественно, с большой охраной отвезли на мыс Херсонес, где был оборудован небольшой аэродром. Там я, чуть ли не расцеловавшись с Судоплатовым, залез в знакомый уже Р-5 и, согласно полетному заданию, вылетел в Борисполь, с посадкой для дозаправки под Николаевым. На этом официальная часть закончилась. Легкий разведчик за десять минут доставил меня на аэродром, где базировался 40-й бомбардировочный авиаполк, там люди Судоплатова его быстренько оттащили в ангар и старательно запрятали от лишних глаз. Так же быстренько я и без лишнего шума в сопровождении охраны добрался до ДБ-3, уже подготовленного для полета к Фастову. Летчики, мозги которым старательно прокипятили орлы из главного управления госбезопасности и видевшие с какими круглыми глазами удивленного тушканчика бегает полковой особист, быстро поняли, что им достается самое интересное, успокоились и ждали только меня. Карев и Дунаев уже раззнакомились и обосновались в бомбовом отсеке, закутавшись в полушубки.

Возле самолета топтались летчик и штурман, в ожидании полетного задания, которое, видимо, я должен был поставить. Как я понял, никто ничего не знал, даже судоплатовские исполнители, поэтому кивнул им, что теперь всем я буду заниматься сам. Те, все прекрасно поняв, утянули с собой полкового особиста и остановились на расстоянии ста метров от стоянки самолета, издалека контролируя ситуацию. То, что они не одни, а вокруг еще несколько постов, я не сомневался. Дождавшись, когда ненужные уши исчезнут, подошел и поздоровался с нашими невольными воздушными извозчиками.

— Добрый вечер.

Но подняв голову вверх и взглянув на темное небо, поправился:

— Точнее, доброй ночи. Можно просто Сергей.