Памяти Пушкина

От этого изворота не остался свободен и лучший из наших критиков 30-х и 40-х годов В.Г. Белинский в статьях, относящихся к последнему периоду его деятельности, когда он оценивал литературные произведения преимущественно с социальной точки зрения, со стороны споспешествования их общественному прогрессу. Белинский как будто восхищался некоторыми произведениями Пушкина, в частности, как образцовыми художественными совпадениями[33], но ставил низко другие[34]. Не находя в важнейших произведениях периода зрелого творчества Пушкина прямого отклика на ближайшие, по мнению критика, запросы действительности, хотя и позднейшая поэзия Пушкина постоянно была полна немаловажных соотношений с современностью и хотя в поэзии важно не только внимание к злобе дня и выражение тех или иных общественных симпатий, но и служение общим интересам человечности и воспроизведение общих идеалов народности, знаменитый критик заявил в конце своих статей о Пушкине: «Пушкин был по преимуществу поэт-художник, и больше ничем не мог быть по своей натуре. Он дал нам поэзию, как искусство, как художество. И потому он навсегда останется великим, образцовым мастером поэзии, учителем искусства. К особенным свойствам его поззии принадлежит ее способность развивать в людях чувство изящного и чувство гуманности, разумея под этим словом бесконечное уважение к достоинству человека как человека… Придет время, когда он будет в России поэтом классическим, по твореньям которого будут образовывать и развивать не только эстетическое, но и нравственное чувство…»[35] Таким образом, в конце концов Белинский признал за поэзией Пушкина лишь благотворное эстетическое и моральное воздействие и усматривал в ней по преимуществу художественные достоинства, а в ее авторе поэта-эстетика.

Для полного понимания смысла таких суждений необходимо принять во внимание, что красоту формы вообще Белинский не ставил на первом месте. «Главное-то у меня все-таки в деле, а не в щегольстве», – писал он Боткину. Великого народного и общественного значения поэзии Пушкина и по содержанию ее помимо отмеченных ее художественных достоинств, гражданских мотивов ее Белинский не признал и не мог признать, потому что в силу односторонности своего взгляда не всегда мог оценить иные из преимуществ пушкинских произведений[36], да и не вполне верно понимал самого поэта[37]. Потому же не разгадал он идейной стороны в поэзии Пушкина и первенствующего значения последней в русской литературе XIX века[38]. Белинский не мог открыть у Пушкина глубоких и оригинальных идей и художественных концепций непреходящего значения. Бесспорно, весьма крупная заслуга Белинского в оценке поэзии Пушкина заключалась в раскрытии художественности последней. Действительно, красота поэзии Пушкина столь велика, что после того никто уже не отрицал ее, даже самые строгие критики этой поэзии. Но в этом ли ее существенная черта? Белинский, настаивая преимущественно на таком ее значении, допустил один из тех немалочисленных промахов, которые заставляют умерить чрезмерное, впадавшее в излишний панегиризм, юбилейное восхваление его критической проницательности.

А. Мицкевич

Для надлежащей оценки таких односторонних суждений, как высказанные Белинским, достаточно принять во внимание отзывы лиц, хорошо знавших Пушкина и компетентных не менее знаменитого нашего критика, например, Мицкевича. Этот поэт и вместе критик, которого нельзя же заподозрить в особом пристрастии к Пушкину, признал за последним не только «un jugement sûr, un gout délicat et exquis» (суждение верное, вкус утонченный и превосходный (фр.). – Примеч. ред.), но и «la vivacité, la finesse et la lucidité de son ésprit»[39] (живость, тонкость, ясность ума (фр.). – Примеч. ред.). Оставляю в стороне отзывы других великих современников о Пушкине как о замечательном мыслителе[40].

Так, Пушкин, как то часто бывает, не был правильно понят и оценен критикой своего и ближайшего времени.