Памятник футболисту (Скандал в благородном семействе)

Потом все сразу пришло в движение. Игрок начал кататься и корчиться на земле, демонстрируя ужасную боль в результате нанесенной ему травмы. Виктор, повернувшись к воротам, потерянным взглядом смотрел на своего тренера; судья со свистком в руке бежал к одиннадцатиметровой отметке, игроки обеих команд топтались вокруг. Описать, что творилось на трибунах, нет никакой возможности.

Через три минуты «тяжелотравмированный» нападающий «Лаценца», бодро разбежавшись, пробил пенальти и под гром аплодисментов, выбрасывая кулак к небу, подскакивая, словно горный козел, уже мчался по полю. Товарищи нагоняли его, хлопали по плечам, обнимали, горячо целовали, будто он прибыл из космического путешествия.

А еще через минуту прозвучал финальный свисток. «Рапид» выиграл у «Лаценца» со счетом 3 : 1.

Усмехнувшись, выключил телевизор доктор Зан; весело улыбнулись Бручиани и Тринко; облегченно вздохнули джентльмены из «организации»; досадливо поморщились десятки тысяч проигравших на тотализаторе; удовлетворенно крякнули немногие сотни выигравших.

Корунья, еще несколько минут до этого бледный как полотно, неподвижно наблюдавший за разворачивавшимися на поле событиями, теперь вяло брел в раздевалку.

Однако, придя в большую, пахнущую горячим паром, потом, растиркой комнату, где раздавались звонкие шлепки по голому телу, шум льющейся воды, веселые выкрики, он взял себя в руки. Прежде всего он подошел к мрачно сидевшему в углу Виктору.

— Молодец, малыш, — сказал Корунья, похлопав вратаря по плечу и широко улыбнувшись, — просто молодец. Как видишь, старый Корунья не ошибается никогда. Я говорил, что ты будешь первоклассным вратарем? Говорил. И сегодня ты доказал это! Молодец!

Столь необычная по форме и продолжительности речь обычно скупого на похвалы тренера поразила Виктора. Он встал, неуверенно взглянул на Корунья.

— Спасибо, спасибо, но, наверное, мне все-таки не надо было бросаться ему...

— Все правильно, малыш, все правильно, — перебил Корунья,— ты все сделал правильно.

— Но я не понимаю...

— Поймешь, со временем поймешь, — опять перебил тренер. — Видишь ли, есть тактика и есть стратегия. Сейчас рано, но придет время — все поймешь.

Туманное объяснение Корунья осталось для Виктора загадкой, но он уже привык: раз тот сказал «правильно», значит, правильно. Действительно, молод он еще судить о таких вещах, как тактика, стратегия, всякие высокие материи. Тренеру видней.

Его вдруг охватила бурная радость. Он ринулся в душ, запел, заплескался...

Когда команда двинулась к автобусу, товарищи сдержанно поздравили его с успехом. Об истории с пенальти молчали — не хотели огорчать парня после первой его ответственной игры.

И только Лонг, пересевший на обратном пути в автобус к команде, спросил:

— Слушай, Виктор, ты великолепно играл, слов нет. Но на кой черт тебе потребовалось сбивать с ног того парня? Ведь он же никогда не забил бы гола.

— Ну, так Корунья велел, — пожимая плечами, ответил Виктор.

Его радужное настроение начало портиться.

— То есть как велел? — не понял Лонг.

— Велел — и все, — буркнул Виктор, — «сбивай», говорит.

— Что, так и сказал «сбивай»? — удивился Лонг. Может, ты не понял, не расслышал?

— Может быть, — неохотно ответил вратарь, — шум такой стоял, ты же сам видел.

— Потому что странно все-таки, — словно сам с собой рассуждал Лонг. — Я помню, он стоял как раз за воротами. Так для него ситуация была ясна. С чего бы он вдруг дал такой дурацкий совет?..

— Не знаю, — сказал Виктор и отвернулся к окну. Автобус мчался по горной дороге. Слева к горизонту уходило, темнея, море. Вечерние краски уже позолотили дальние воды. Желтизна охватила небо. Тишина и покой царили сейчас на побережье.

В длинном караване, следовавшем за головным автобусом, тоже было тихо. Притомившиеся болельщики после бурного взрыва эмоций на стадионе теперь дремали или, задумчиво поглядывая в окна, молчали.

Дома одних ждали обильный ужин, бутылка вина, вечерняя программа у телевизора или крепкий сон на диване — словом, заслуженный отдых.

Других, наоборот, бурный кутеж в ближайшем кабачке, восторженные рассказы о блистательной победе любимой команды.

Словом, кого что.

Не успел Корунья ввалиться в дом, как раздался телефонный звонок.

Вернулись? — услышал он знакомый голос Тринко. — Поздравляю с победой. Кстати, если часам к десяти зайдете в «Осьминог», вместе отметим.

— Зайду, — буркнул Корунья и положил трубку.

Приняв душ и переодевшись, он ровно в десять входил в освещенный желтыми фонарями подъезд. Тринко встретил его торжественно, провел за столик, за которым уже сидели несколько неопределенного вида молчаливых мужчин, налил вина. Чокнулись за победу, некоторое время делились впечатлениями о матче.

Постепенно гости покидали бар.

Когда Тринко и Корунья остались одни, хозяин «Осьминога» еще раз провозгласил тост за победу и преподнес гостю бутылку лучшего шотландского виски в картонном футляре. При этом он многозначительно посмотрел на футляр.