Памятники Византийской литературы IX-XV веков

том в 1896 г. «С первых же страниц оказывается, — пишет об этом памятнике Васильевский, — что этот Стратегикон не похож на другие трактаты о военном искусстве, написанные в византийский период или еще ранее его наступления, разумеем Стратегикон Полиэна, Тактику Арриана, тактику Маврикия и такое же сочинение Льва Мудрого. Отличие прежде всего заключается в том, что наша стратегия содержит в себе не одни только правила и примеры военного искусства, но также наставления нравственные, правила житейской мудрости, разумного поведения, доброго хозяйства, хорошего управления домом и семьею, приличного светского и придворного обращения и т. д. Это не только Стратегия, т. е. военное искусство, но и Домострой, изложенный в форме наставления отца детям, чуть ли не единственное произведение такого рода в византийской литературе, потому что известные наставления сыну или внуку, приписываемые Василию I Македонянину и Алексею Комнину, совсем не идут сюда в сравнение по причине своей краткости и преобладания в них ходячих и слишком обычных нравственных сентенций. Сам наш автор сознавал своеобразность своего произведения, задуманного в распространенной форме военных руководств с примерами из военной практики прошлых и настоящих времен и обратившегося в какую–то общую науку житейской мудрости. Он рекомендует детям свое сочинение именно тем, что в нем они встретят такие назидательные советы, какие нельзя вычитать в какой–либо другой Стратегии, ни вообще в какой–либо другой книге; они почерпнуты из собственного разумения и личного опыта писавшего (fol. 158 verso). Для ознакомления с чисто византийскими воззрениями на жизнь и нравственность, на семью, общество н государство сочинение это представляет ценный материал и высокий интерес, особенно если мы будем иметь в виду сравнительную точку зрения по отношению к однородным памятникам других литератур». (В. Васильевский. Советы и рассказы византийского боярина XI века. — «Журнал Министерства народного просвещения», 1881, № 215, стр. 244–245).

В рукописи непосредственно за «Стратегиконом» помещено небольшое «Слово увещательное к царю», в котором продолжена нумерация глав «Стратегикона». Оба сочинения (судя по их слогу и содержанию) написаны одним лицом.

Об авторе «Стратегикона» мы знаем не очень много: он внук двух военачальников, поступивших на службу византийского императора в конце X в., его дед по отцу, Кекавмен, был армянином, дед по матери, Димитрий Полемарх, происходил из Болгарии. Среди его родственников были знатные лица, богатые и близкие ко двору. Сам автор «Стратегикона» служил долгое время стратигом. Не исключена возможность, что он — одно лицо со знаменитым полководцем Катакалоном Кекавменом.

«Стратегикон» составлен как дидактическое назидание, предусматривающее поведение византийца почти на всех ступенях административной лестницы, Наибольшее внимание, разумеется, уделено обязанностям военного командира. Как уже отметил Васильевский, сочинение Кекавмена рассматривает не профессиональную сторону, не технику, а правила жизни, и именно с этой точки зрения оно интересно для нас.

Мы отчетливо слышим здесь столь характерный для средневековья мотив жизненных превратностей и непостоянства всего кругом. Мир, в котором живет герой Кекавмена, соткан из опасностей и подвохов: судью искушают взятки, придворного подстерегают доносы, военачальника — тайные козни врагов. За личиной дружбы всюду таится недоброжелательство. Чтобы жить в этом мире необходимы качества, из которых главные — осмотрительность и разумность. Именно разум, по мысли Кекавмена, есть то свойство в человеке, которое позволяет ему устоять среди обступающих его вражды и обмана. Поэтому он призывает судью к справедливости, напоминая «му неправый суд Пилата, военачальнику советует вводить новшества, развивать в себе догадливость и смекалку, а царю внушает уважение к речи мудрых людей. С почтением пишет он о книгах, о внимательном чтении их.

Для каждой из форм жизни Кекавмен предлагает правила, которые в значительной части восходят к общим рецептам библейской морали и иногда выражаются прямыми цитатами Иисуса сына Сирахова и др. Под несомненным влиянием Библии находится и стилистика Стратегикона, язык которого беден и чужд ухищрений античной риторики, но украшен по–библейски построенными параллелизмами и сравнениями типа: «Когда орел парит в воздухе, то, потеряв перо, он падает недобрым падением; так и большие корабли, если лишатся весел, не могут плыть без труда; то же делают и морские командиры, принимающие от солдат подарки»; «помни болезни матери твоей и сосцев ее не забывай»; «опасно бороться с женщинами, еще опаснее дружить с ними» ¹.

Помимо Библии Кекавмен знаком и с назидательными рассказами из римской древности и с военными эпизодами византийской истории. Все это позволяет говорить об авторе «Стратегикона» как о человеке книжном, начитанном, хотя и совершенно далеком от той классической образованности, которая отличала людей типа Пселла, принадлежавших к столичной элите.

СТРАТЕГИКОН [244]