Памятное. Книга первая

Время осени и зимы 1941 года можно назвать суровым и жестоким. Вести из Москвы в Вашингтон поступали одна тревожнее другой. С 19 октября в столице ввели осадное положение. Одно время (в конце октября — начале ноября) казалось, что наступление захватчиков захлебнулось. Однако в середине ноября гитлеровцы его возобновили.

Но на этот раз продвинулся вермахт вперед совсем немного. Защитники города остановили врага, а 5 декабря начали контрнаступление.

Однако прежде чем до Вашингтона дошло сообщение об этом радостном для нас событии, поступило другое — и тоже огромного по своим последствиям значения. Америка выдохнула в едином порыве: «Пёрл-Харбор». Собственно, в переводе оно означало «жемчужная гавань». Но в один миг страна забыла о красоте названия: с того момента оно стало наименованием национальной трагедии.

7 декабря внезапно, без объявления войны, японские вооруженные силы напали на эту американскую военно-морскую базу на Гавайских островах и потопили значительную часть тихоокеанского флота США. Япония начала войну против США и Англии на Тихом океане. 11 декабря Германия и Италия объявили войну Соединенным Штатам. Америка вступила в войну, но ничего хорошего сообщения тех первых дней с театра военных действий американцу не приносили. Япония, использовав фактор внезапности, стала высаживать десанты на островах Тихого океана и занимать их. Америка посуровела и начала больше прислушиваться к гулу войны в Европе.

А через два дня в столице нашей Родины Совинформбюро сообщило о провале немецко-фашистского плана окружения и взятия Москвы и первых важных победах Красной Армии. Контрнаступление наших войск продолжалось до начала января.

В конце декабря 1941 года и начале января 1942 года в наше посольство не раз приходили американцы — группами и в одиночку, поздравляли с успехами наших войск под Москвой. Правда, в этих поздравлениях легко угадывались горечь от того, что происходит в Тихом океане, и в целом тревога в связи с войной в Европе.

Так Соединенные Штаты и Советский Союз волею истории оказались по одну линию фронта, плечом к плечу против общего врага.

У Рузвельта и его окружения своих забот хватало выше головы. Война требовала мобилизации всех сил нации на отпор врагу. Однако, узнав о победе под Москвой, президент и его кабинет стали смотреть на положение Советского Союза по-иному. Сам Рузвельт, его министры уже более трезво оценивали дальнейшие возможности Советского Союза в ходе войны.

Военные круги США также делали новые выводы относительно оборонительного потенциала нашей страны. Они поняли, что германская армия и ее командование вовсе не такие уж непобедимые, как представлялось до этого. Если Советский Союз сумел после страшной силы первого удара нанести вермахту ответный удар под Москвой, то это говорило о многом. Конечно, правительство США и американский генералитет понимали, что Советский Союз прилагает колоссальные усилия по формированию в своем глубоком тылу новых дивизий, организации производства вооружений, особенно тяжелых, что на особом счету у него танки и авиация.

У нас в те дни происходили частые встречи с американскими официальными представителями. В ходе их разрабатывалась и готовилась к подписанию Вашингтонская декларация. Каждый раз американские партнеры старались сделать нам своеобразный комплимент. Мы понимали, что за ним стояло и чем он вызван. Если коротко — то победа под Москвой.

Американцы говорили:

— В советском руководстве нет панического настроения. Нас это радует. Ваши лидеры — и мы это видим — не только полны внутренней решимости продолжать войну до победного конца, но делают все возможное для разгрома нацистских агрессоров. Ваша победа под Москвой произвела сильное впечатление на официальные круги в Вашингтоне, а также на наших военных.

Разумеется, все эти настроения находили отражение в средствах массовой информации. Появившиеся в первый период войны пессимистические прогнозы стали со страниц прессы исчезать под напором реалий, фактов.

Еще шли тяжелые наступательные бои под Москвой, а в Вашингтоне в первый день нового, 1942 года была подписана Декларация 26 государств. Она вошла в историю как Декларация Объединенных Наций. Так впервые появился термин, существующий и по сей день, прочно вошедший ныне в язык международного обихода, — Объединенные Нации.

По настойчивому предложению нашей страны во вступительную часть декларации было внесено положение о том, что полная победа над врагом необходима для защиты жизни, свободы, независимости и для сохранения человеческих прав и справедливости во всех странах.

Правительства государств, подписавших эту декларацию, обязались:

— употребить все свои экономические и военные ресурсы для победы над врагом,

— сотрудничать друг с другом и не заключать сепаратного мира или перемирия с общими врагами.

Так начала оформляться широкая антигитлеровская коалиция.