Памятное. Книга вторая

Думаю, что такая крупная держава, как США, могла бы дать миру значительно больше в области подлинной культуры. Тем более, что в том сложном многонациональном сплаве, который представляет собой американский народ, есть большая доля выходцев из Европы, Азии, других районов мира, где существуют давние традиции в области театра, музыки, живописи, народного творчества.

В какой-то степени влияние этих стран оставило свой отпечаток на американском театре, искусстве, музыке. Но только в какой-то степени. Голый американский интерес, привычка измерять все ценности долларом, прибылью оказались настолько сильным прессом для всей жизни общества, что духовная культура по ряду направлений не только не получила развития за последнее время, но даже попятилась назад.

В Соединенных Штатах Америки скопилось немало культурных ценностей, в разное время вывезенных из Европы и других районов мира. Однако это перемещение явилось следствием скорее коммерческих сделок, а то и приобретения исторических и культурных ценностей сомнительными путями, если не сказать больше. Американцам самим это хорошо известно.

В крупных музеях — их очень немного в США — чаще доминируют шедевры европейского искусства. Это можно сказать в значительной степени о Национальной художественной галерее в Вашингтоне и о Метрополитен-музее в Нью-Йорке.

Когда наши советские люди бывают в США и посещают те или иные музеи, в том числе два упомянутых, то они непременно должны заметить, что посетителей там всегда мало. Я подтверждаю это и на собственном опыте. При осмотре вашингтонского, а затем и нью-йоркского музеев я видел больше посетителей-одиночек. Причем значительная часть из них — не американцы.

Было бы, конечно, неправомерно на основании этого делать вывод, что американцам искусство органически безразлично. Вовсе нет. В этом отношении они являются просто продуктом воздействия суммы обстоятельств, характеризующих общество. Это — одна из сторон образа жизни людей.

Сколько бы мне ни приходилось смотреть американское телевидение, слушать радио, ни разу я не видел и не слышал какую-либо передачу, популяризирующую классическое искусство, о развитии которого со времен Фидия и Праксителя во многих других странах мира рассказывают сегодняшние радио и телевидение.

Те, кто имеет возможность оказывать влияние на духовную жизнь общества, используют их далеко не на пользу развития у американцев вкуса к серьезному искусству, к уважению общечеловеческих ценностей, накопившихся на протяжении многих веков. Зато не только еженедельно, а, можно сказать, ежедневно передачи телевидения, да и радио забиты всяким откровенным хламом, культивирующим у людей низменные инстинкты, пренебрежение к духовным ценностям подлинной культуры. Культ насилия и убийства царит на экранах телевизоров и в радиопередачах.

К сожалению, этот культ все в большей степени пробивает себе дорогу и в другие страны, особенно в Западной Европе. Но в США он просто царствует. Разве окровавленный нож, которым только что кто-то убит, может соседствовать с показом по тому же телевидению шедевров искусства? Вот и изгоняют подлинное искусство с телеэкранов, из радиостудий. Такова же в основном судьба и театра. В нем все меньше места тому, что возвышает и облагораживает душу человека.

Неужели в США нет людей, в том числе из тех, кто находится у власти, понимающих, что сложившееся положение ненормально? Конечно, есть, но они не в состоянии бороться с той грубой силой, имя которой — капитал, прибыль.

Беспощадное сито капитала

Вот уже на протяжении более полусотни лет в США в той или иной степени существуют модернистские течения в искусстве — живописи, скульптуре, театре. Заходишь в иной музей, вроде музея Гуггенхейма на Пятой авеню в Нью-Йорке, и на тебя смотрят ряды уродливых существ — это, оказывается, рисунки художников, о которых пишет печать, похваливая их. Правда, чувствуется, что тот, кто похваливает, не имеет ни малейшего представления об искусстве. Вышел я из этого музея, и мне очень захотелось вдохнуть свежий воздух.

Однажды в американском журнале «Лайф» в 1946 году один такой художник решил изложить свое творческое кредо. Он поведал читателям, что когда начинает писать свою очередную модернистскую картину, то сознание, разум у него не работают. Он прямо так и заявил: «Работает подсознание». И что в конце концов получится — художник сам не знает. Редакция поместила это «философское» высказывание в совершенно серьезном плане, не делая оговорок.