Памятные встречи

Я увлекся фотосъемкой и не заметил, что вся земля кишит полчищами кобылок. Они, будто брызги воды из-под колес автомашины, въехавшей в лужу, разлетались во все стороны. Вначале я подумал, что случайно набрел на скопление кобылок. Но весь саксаульник изобиловал ими. Это была кобылка-атбасарка. Она известна тем, что иногда сильно размножается. Кое-где взлетали из-под ног, сверкая изящными красными, синими и черными крыльями, кобылки-пустынницы. Но их было мало.

Шустрые самцы кобылок выскакивали из-под ног, совершали в воздухе сложный поворот назад, стараясь приземлиться в стороне и чуть сзади. Некоторые на скаку перевертывались кверху белым брюшком и, сверкнув им, как бы терялись из глаз, приняв на земле обычное положение и вновь становясь серыми. Самочки менее шустры и больше размером. Несмотря на кажущуюся неразбериху среди этого скопления мечущихся насекомых, каждая кобылочка, в общем, держалась своей определенной территории, в чем было нетрудно убедиться, если ходить за одной и той же из них. У кобылочек ненадолго хватало прыти. Через пять-десять прыжков они явно уставали и легко давались в руки. Скачок, оказывается, предпринимался только как способ защиты от опасности и требовал большой энергии.

Я раздумываю: отчего здесь в таком количестве размножилась кобылка? Предшествующие годы были засушливыми. Может быть, потому, что не стало врагов кобылочек ос-парализаторов? Обезжизненную ударом жала кобылочку осы закапывают в землю, отложив на нее яичко. Сами же охотницы подкрепляют свои силы нектаром цветков. В засушливые годы пустыня не цвела. Осы исчезли. Та же участь, возможно, постигла и других врагов кобылки — мух тахин, откладывающих яички под крылья взлетающих кобылок. Могли быть и неизвестные мне причины благоденствия скачущего племени. Интересно бы понаблюдать за этой кобылкой. Но мой пес, ярый охотник, вскоре находит ежа и устраивает над ним истерику. Пока я спешу на выручку, собака, обезумев от ярости, исцарапала пасть об иголки.

Ежик спасен, помещен в машину, вскоре развернулся, показал свою остроносую мордочку. Пока я рассматриваю нашего милого пленника, снова раздается злобный лай собаки: нашелся другой ежик, потом третий… Собаку приходится садить на поводок. Здесь, оказывается, немало ежей, и собрались они отовсюду в эту местность не напрасно, а ради легкой добычи. Не зря и возле гнезда орла валяются шкурки этого отъявленного истребителя саранчи. Выходит, что громадная рать кобылок косвенно выручает орлиное семейство.

Прошел месяц, и я снова на пути к Балхашу и проезжаю мимо зеленой полоски саксаульников. Вспоминаем о гнезде орла-могильника. Интересно взглянуть на птенцов, какими они теперь стали. Кстати, неплохо было бы и пообедать, заодно отдохнуть под тентом от несносной сорокаградусной жары.

Вот и гнездо, и на нем виднеется что-то большое, коричневое. Это молодой орленок. Он уже почти такого же размера, как и взрослые, стоит на краю гнезда, опустив книзу голову и закрыв глаза. Спит, наверное, обдувается ветерком. Других не видно, лежат. В кузове машины тявкнула нетерпеливая собака. Орленок встрепенулся, открыл глаза, взглянул в нашу сторону и тотчас же лег, прижался, спрятал голову.

Птенцов только двое. Третьего нет. Где же он? От него остались одни лапы с растопыренными когтями. Или сами съели своего собрата от голода, или один из родителей растерзал свое дитя и принес его в жертву двум другим.

Обычно орлы выводят двух птенцов. Быть может, третий заранее предназначался как своеобразный живой запас провизии на случай бескормицы. Жестокий обычай, но целесообразный! Лучше погибнуть одному, чем всем трем.

Орлят не удалось сфотографировать. Крепко залегли, будто мертвые. Такова у них реакция пассивной защиты. Кто же из трех погиб? Уж не тот ли, задорный и смелый!

Саксаульник изменился. Выгорели под солнцем и стали желтыми травы, хотя деревья все те же, зеленые. Исчезли кобылки, отложили кубышки и погибли. Видимо, откочевали отсюда и ежики, охотившиеся за насекомыми, и не стало орлиной добычи.

Не выручили на этот раз кобылки орлиное семейство!..

…Вспоминается одно наблюдение. На ночлег мы забрались в горы и стали так, чтобы была видна вся Сюгатинская равнина и весь большой тугай. В горах прохладно, дует ветерок, а главное, приятно смотреть на просторы обширной равнины.

Солнце быстро клонилось к горизонту, косые его лучи четко обрисовали ложбинки и холмики. Издалека виднелась крошечными светлыми точками кочующая отара овец, белой черточкой протянулась пыль за мчавшейся грузовой машиной. По мере того, как заходило солнце, равнина стала оранжевой, потом постепенно посинела.