Панацея

– Не тревожься о нас. – Бубнил под нос старик, стоя в потоке света начавшейся телепортации – Эльфийка увела Тео. У нее за пазухой наш малыш-целитель в безопасности. Настал и мой черед, выполнить первый данный мне тобой приказ.

Поскольку жена и дети находились в безопасности, старик решил сразу же отправиться в Башню Гармонизации. В следующий раз, когда Джону понадобится помощь от соратников, он сможет смело положиться на старого Наумара.

Люди знакомые с Голдом, один за другим, словно семена силы, веры и власти, начали рассеиваться по всему миру Фризе. Придет время и они покажут, во что смогли вырасти.

История черного меча Соу, на фоне тысяч других представителей вида разумного оружия, выглядела куда более впечатляющей. Душа немертвого не была поймана мастером-кузнецом и не была проклята полубогом. Всё намного проще и сложнее одновременно.

Задолго до событий во Фризе, в большом густонаселенном эльфийском мире Эвакен местная Колыбель Цивилизации пошла ва-банк и призвала на свою защиту вирус зомби, создав в Изнанке сущий ад живых мертвецов. Шел всего второй этап предварительной подготовки, а Изнанка уже представляла из себя пост-апокалиптический мир. Технологический, культурный и цивилизационный уровень Эвакена застрял на этапе локальных государств и первого стрелкового оружия. Орда нежити должна была их смести сразу после начала Битвы за Будущее.

Воля мира правильно поняла свое преимущество, желая в будущем использовать большое население как катализатор и кормовую базу для зомби. В умах избранных ею медиумов Колыбель самоидентифицировала себя, как Ал’энди «пылающий цветок».

По мере прохождения стадий предварительной подготовки многие Императоры и Дворцы, оценив риски вложений осколков в экспансию мира Эвакен, отметили излишне рисковый ход Колыбели. Слишком большое количество юнитов, пусть и почти безмозглых, тем не менее формировало астрал и повышало риск появления монстров-мутантов. Если продвинутых особей станет слишком много, начнется каскадная эволюция всего вида зомби, и тогда они из разрозненной стаи превратятся в армию, представляющую серьезную угрозу альянсу Дворцов. Такая стратегия представляла угрозу как для самой Ал’энди, так и для сил вторжения. Поэтому вестники Императоров, объединив усилия с местным населением, принялись целенаправленно уничтожать только мутантов.

Так на астральном и поведенческом уровне, спустя семнадцать лет зачистки, у зомби из мира Эвакен закрепился паттерн выживания «мутанты умирают, обычные зомби выживают». Дворцы, утвердившись в правильности выбранного пути, потихоньку продолжали экспансию Изнанки Эвакена. Но если взглянуть на ситуацию шире, то в этой шахматной партии было четыре игрока: сама Ал’энди, призванные ею мертвецы, альянс Дворцов и мало приспособленные к войне низшие эльфы, населяющие мир Эвакена.

Само понятие «течение времени» для всех четырех сил было разным. Ал’энди, уже пережившая три Битвы, смотрела на сотни и тысячи лет вперед, растя себе новых защитников. Дворцы и вестники мыслили одним веком экспансии, не вникая в детали происходящего. Низшие эльфы думали о детях, семьях, сильном перенаселении и проблемах с экологией, погрязнув в рутине повседневности. Ни воля мира, ни Дворцы не воспринимали их всерьез. Оставалась безмозглая нежить, для которой сама идея скоротечной жизни и потока времени протекает иначе.

То, что человек называл зомби, на деле было комбинацией мертвой физической оболочки и живущей внутри колонии микробов вируса. Усвоив один паттерн повышения шансов на выживание, миниатюрная жизнь продолжила локально развиваться. Идея их жизни походила на неорганизованные человеческие племена. Стоило появиться микробам-мутантам, как остальные представители племени их уничтожали. Всё ради выживания!

Одни колонии пошли путем грубой силы, увеличивая уровни и личный ранг силы. Их выбор пути эволюционного развития на уровне племени вполне понятен. Если нельзя мутировать, наращивая мощь в горизонтальной плоскости, надо расти вверх! Речь шла об уничтожении других зомби и пришлых захватчиков. Города Изнанки, охваченные зомби, медленно самоуничтожались. Небольшие группы каннибалов съедали всех сородичей.

Другие зомби изменяли облик физической оболочки, превращая то, что некогда было низшим эльфом, в идеального охотника на расплодившихся дикий зверей, обитавших в Изнанке. У нежити исказилась сама идея класса, став чем-то похожим на оборотней. Один и тот же высокоразвитый зомби мог обратиться в летающий костяной ужас или сверхбыстрого паука-скакуна размером с лошадь, а потом сбросить псевдоплоть и смешаться с толпой обычных живых мертвецов, избегая зачистки, устроенной дворцами. Нежить-оборотни стали второй приоритетной целью Дворцов.

Параллельно с первыми двумя группами, мутанты продолжали появляться среди зомби. Дворцы по-прежнему их целенаправленно истребляли, не давая астралу развиться. Именно в этот момент зародилась колония мутантов, ставшая в будущем Императором Нежити.