Пандемия любви

– Вы поранили ногу, – сказала она, словно это была для него новость. – Надо обработать.

– Позже, – махнул он рукой, потянулся за бутербродом, вонзил в него зубы с видимым удовольствием и, шутливо изображая гостеприимного хозяина, сделал широкий жест рукой: – Угощайтесь!

– Спасибо, – серьёзно кивнула она и деликатно, словно находилась у него в гостях, двумя пальцами взяла бутерброд.

Он перестал жевать и опять уставился на неё с интересом. Странная девочка. Высокие скулы и по-детски лохматые ресницы. И держится очень мужественно.

– Вы давно с ним? – Он снова почувствовал, что лезет не в свои дела, и она вправе наконец одёрнуть его, но не сделала этого, а просто сказала:

– Пятый год.

Он кивнул, продолжая жевать. Несмотря на дурацкую ситуацию, ему вдруг подумалось, что еда сейчас, наверное, кстати, иначе было бы совсем неловко и вообще непонятно, как вести себя после всего происшедшего. Он взял ещё один бутерброд.

Лена искоса глянула на его удручённую физиономию и вдруг поняла, что, как ни странно, тоже голодна, поэтому откусила изрядный кусок хлеба с колбасой, запив горячим чаем. И сразу почувствовала, что действительно становится легче. Она прожевала колбасу и ещё несколько раз отхлебнула из чашки.

Незнакомец смотрел на неё чуть исподлобья, но глаза уже улыбались.

– Сколько вам лет? – спросил он, удивляясь собственной назойливости. Он всё ждал, когда же она наконец сделает ему замечание.

– Двадцать восемь, а вам? – просто сказала она.

– Тридцать шесть, – сказал он, обрадовавшись, что она словно не замечает его пристального внимания. И добавил: – Честно говоря, я думал, что вам семнадцать.

– Почему? – удивилась она без особого интереса.

– Не знаю. В пижаме вы выглядели школьницей.

Вспомнив о пижаме, она смущённо потупилась, но вдруг улыбнулась: – Похоже, пижамная вечеринка удалась на славу. Мы оба подобрали для неё отличные костюмы, за что немедленно и сорвали главный приз под рукоплескание зрителей.

Он почти рассмеялся, но тут же, убрав с лица улыбку, огорчённо мотнул косматой головой.

Дождь продолжал хлестать по стёклам и гулко барабанить по железному карнизу, молнии сверкали, но уже не так близко, и раскаты грома постепенно отдалялись. Он смотрел на сверкающие капли и думал, какое необычное у неё лицо и черты тонкие, словно прозрачные.

«Вот уж удружил я сегодня девочке, ничего не скажешь… И с этим надо что-то делать, только я пока совсем не представляю себе что…»

– Вы любите его? – спросил он вдруг, с трудом выбираясь из собственных мыслей, и тут же испугался, что это уже, кажется, чересчур.

– Не знаю… – Она вздохнула и поставила чашку.

– А любили? – не отставал он, игнорируя сигналы здравого смысла.

– Не знаю, – пожала она плечами, словно не видя ничего неприличного в его пристальном интересе.

– Так зачем же замуж шли? – поморщился он, как от зубной боли, тут же снова забыв, что продолжает лезть не в своё дело. Но она, похоже, и не думала сердиться. Просто кружила в собственных мыслях, почти не обращая на него внимания. Но отвечала, тем не менее, исправно.

– Тогда показалось, что люблю, – послушно отозвалась она. – А на самом деле… так сложились обстоятельства. Мне просто очень надо было избавиться от одного человека, и я… не нашла другого способа… в общем, это длинная история.

Он помолчал, потом снова спросил:

– Значит, вы любили того человека?

– Нет, что вы… – Она вздрогнула, как от испуга.

– Я терпеть его не могла, но он… был слишком навязчив, и я подумала… что так будет проще…

– Действительно странная история, – нахмурился он, вытягивая под столом раненую ногу.

Она отрешённо кивнула.

– Да, странная, это правда.

– Хотя, наверное, так часто бывает, – добавил он, подумав. – Но, тем не менее, ведь как-то же вы жили?

– Как-то жили. – Она задумчиво помешала чай ложечкой и положила её на блюдце. – Мы мало общались. Он редко бывал дома.

Незнакомец выпрямился.

– Вот как. И что, именно в этом было всё дело?

– Нет, конечно, не в этом… просто…

– Тогда что же?..

Она почувствовала его напряжение, казалось, он думает о чём-то своём.

– Просто мы живём… жили словно на разных планетах, – сказала она неожиданно для себя самой. Она совсем не планировала исповедоваться перед абсолютно посторонним человеком. Хотя, подумалось ей, какая разница? Всё равно больше встретиться не придётся. Что-то вроде эффекта попутчика в поезде.

– Чем он занимается? – задал он очередной вопрос.

– Компьютерные технологии, – послушно ответила она. – Сетевое администрирование. Он не очень рассказывал. Мне всегда казалось – ему скучно со мной.

Незнакомец хмуро кивнул, будто соглашаясь, и она слегка сжалась от мысли, что он, вероятно, не находит в ничего странного в том, что мужу было скучно с ней. Впрочем, разве об этом ей следует сейчас думать?

Бутерброды кончились, она забрала у него чашку, поставила в раковину и включила воду. Горячей не было. «Как же он мылся? – мелькнуло в голове. – Вероятно, авария во всём подъезде. Даже не сказал. Ах, ну да, когда он вышел из ванной, было уже не до этого…»