Пандемия в зените

Беглецы шли медленно, напролом через дикую лесную чащу. Кусты и ветки деревьев цеплялись за одежду и царапали кожу, выпиравшие из земли корни словно норовили подставить людям подножку. Бродяги напрягали все силы, чтобы увеличить фору от погони, понимая, что каждая минута промедления может стоить им жизни. А то, что погоня обязательно будет, Хаимович не сомневался. Если бы сбежал кто-то другой, то Беркут мог махнуть рукой, но с Альбертом Борисовичем у главаря были личные счеты. Ученый знал, что бывший подопытный захочет вернуть его живым или мертвым, но лучше живым, чтобы самому помучить перед смертью.

Беглецы шли уже больше часа, когда луч фонаря уперся в заросли высокой крапивы. Пробираться через нее не хотелось, пришлось идти в обход. Профессор не умел заметать следы, он просто надеялся уйти от поселка как можно дальше, прежде чем выдвинется погоня. Если они заберутся в самую глушь, то найти их будет так же трудно, как иголку в стогу сена. Хаимович был почти уверен, что опытных следопытов среди соратников Беркута нет, а значит, покружив два-три дня по окрестным лесам, преследователи вернутся обратно. Вот только эти два-три дня им придется бежать, пока держат ноги.

Девочка остановилась и облокотилась на старую лиственницу:

– Сейчас-сейчас… я просто палец ударила…

– Таня, сегодня нам нельзя останавливаться, идем-идем…

Малышка всхлипнула, но заставила себя шагать дальше. Додж бежал рядом, радуясь, что, наконец, вырвался из вольера.

Только после рассвета Альберт Борисович разрешил остановиться на короткий привал. Они попили воды и съели немного хлеба с огурцами, которые Таня стащила вечером в столовой. Девочка пожаловалась на боль в ноге, и наставник быстро осмотрел правую ступню:

– Ударила? Сильно болит?

– Угу, ноготь… а еще мозоль…

– Погоди, у меня лежали в аптечке пластыри, – Хаимович покопался в рюкзаке, – держи. Сейчас поищем подорожник и приклеим его на мозоль, быстрее затянется.

Оказав в полевых условиях нехитрую медицинскую помощь, профессор поднялся на ноги и надел рюкзак. Лес тут стал не таким густым, и между кронами деревьев хорошо просматривалось чистое синее небо.

– Похоже, дождя с утра не ожидается. С одной стороны, это хорошо, а с другой…, – хруст ветки прервал фразу ученого. Какой-то зверек зашуршал в кустах, не показывая себя.

Через несколько секунд беглецы покинули место привала и быстрым шагом направились на северо-восток, вдоль русла реки. Автомат болтался на плече Альберта Борисовича и предавал ему уверенности. Правда, во время побега все случилось так быстро, что Хаимович забыл обыскать Бака и забрать у него запасной рожок с патронами.

– Надо будет перейти реку, где-то же должен быть брод. Может, повезет и лодкой удастся разжиться, – мечтательно бормотал ученый вполголоса, чтобы не сбивать дыхание.

Вдруг его внимание привлек Додж. С тех пор как рассвело, пес бежал чуть впереди, но сейчас он остановился, принюхался и оскалился. Таня тоже заметила это:

– Он что-то чует? Может, тут медведь рядом или волки?

– Скорее ищейки по нашему следу идут, – наставник стиснул зубы и зашагал быстрее.

Беглецы все время оглядывались, Додж то рычал, то скулил, наводя хозяина на самые мрачные мысли. Наконец, последние сомнения развеял лай собаки, который прозвучал как приговор.

– Ну всё, догнали, это наверное их овчарка след взяла, – Альберт Борисович снял с плеча автомат, высматривая место для засады.

Профессор понимал, что их шансы выйти живыми из перестрелки колебались около нуля. Во-первых, стрелок он был весьма посредственный, во-вторых, противник превосходил числом и мог окружить их. Сражаться в открытую стало бы самоубийством, нужен был план, причем быстро.

– Сядь там, сними обувь и привяжи Доджа. Когда они появятся…, – наставник быстро изложил Тане свою идею. Девочка от страха даже стала икать, но согласилась, других вариантов все равно не было.

Ребенок сел на поваленный ствол дерева, морщась от боли. Старое трухлявое бревно лежало на небольшой полянке, посреди смешанного леса. Вокруг стало удивительно тихо, малышка внимательно прислушивалась, но не поднимала глаз. Додж рычал, устроившись у ног хозяйки.

Метрах в двадцати от них из-за дерева показался человек, он сидел на одном колене и смотрел на Таню через прицел автомата. Затем из кустов появился второй, с охотничьим ружьем. Преследователи медленно приблизились к девочке и собаке, не сводя с них глаз.

– Стоять! На землю, – рявкнул мужик с автоматом.

Таня опустилась на колени, уставилась лицом вниз и подняла руки. Додж вскочил, зарычал, но веревка удержала его на месте.

Второй преследователь с ружьем внимательно вглядывался в каждый куст, опасаясь засады.

– Где он? Быстро говори!

– Ушел, – кротко ответила малышка.

– А тебя, значит, оставил? Бросил дочку посреди леса? Как бы не так…, – недоверчиво ухмыльнулся автоматчик.

– Это не мой папа. Он нашел меня в Новосибирске, – ответила Таня и заплакала, – я не могу идти, нога болит. Дядя Альберт сказал, чтобы я сидела здесь, вы меня найдете и позаботитесь. Я не хотела бежать ночью, он заставил…

– Давно он ушел? И куда?