Пандемия: Всемирная история смертельных вирусов

Точно такими же расточительными и половинчатыми из-за промедления оказываются меры, применяемые для сдерживания других новых патогенов. Вирус H5N1, не подавленный, когда он только появился в конце 1990-х годов, теперь регулярно поражает поголовье домашней птицы в разных странах мира. В Гонконге в качестве меры сдерживания по указу властей каждую ночь забивают всю непроданную за день птицу{636}. Вирус атипичной пневмонии, распознанный, лишь когда он добрался до огромных южнокитайских рынков живого товара и начал заражать людей, потребовал введения мощных карантинных мер и ограничений для путешествующих. Убытки для азиатской туристической отрасли превысили 25 млрд долларов{637}. Поскольку лихорадку денге, вирус Западного Нила и другие трансмиссивные болезни не взяли под контроль до того, как они закрепились по всей территории Штатов, сейчас многие американские города вынуждены заниматься дорогостоящим и сомнительным с точки зрения пользы распылением инсектицидов{638}. Даже когда укрощение эпидемии позволяет ограничиться самыми простыми и дешевыми средствами – такими как регидратационная терапия при холере, – промедление сказывается и на них. Эпидемия холеры на Гаити разрасталась так быстро, что «Врачи без границ» истощили весь глобальный запас внутривенных физрастворов{639}. Разрыв между разрастанием эпидемии и даже оптимально скоординированными мерами сдерживания неизбежен: эпидемия развивается в геометрической прогрессии, а наш отклик – в лучшем случае в арифметической.

Кроме пассивности и неповоротливости у существующей системы надзора есть и другие проблемы. В ней много дыр. Она приводится в действие, лишь когда заразившийся болезнью, фигурирующей в «тревожном списке», попадает в кабинет врача. Полагаться на подобный детектор можно только в том случае, если медики обучены распознавать новые болезни и докладывать о них в вышестоящие органы, а также если их услуги доступны в любом уголке земного шара. Но это не так. Очень многие, заболев, не обращаются к врачу. Для одних это слишком дорого, для других – хлопотно. И даже при обращении врачи не всегда диагностируют неизвестные расстройства и не всегда сообщают о них наверх. В этом я убедилась на собственном опыте. Несколько лет назад я пришла к своему врачу в разгар мучившей меня неделю диареи и рвоты. Рита Колуэлл подозревала, что я подхватила какую-то вибрионную инфекцию, но врач отреагировал, как, наверное, реагируют многие при виде пациента со странным, но, скорее всего, самоизлечивающимся расстройством, с которым они с ходу ничего поделать не могут. Он не назначил анализов, никого не уведомлял, хотя вибрионные инфекции подлежат регистрации. «Наверное, какой-нибудь вирус», – пожал он плечами и отправил меня восвояси. Будь на моем месте одна из первых жертв нового патогена, этот патоген точно так же проскользнул бы через систему надзора незамеченным.

В ней есть лазейки, до которых никому нет дела. В момент написания этих строк инфекцию совершенно бесконтрольно транспортируют через государственные границы целые фуры продуктов и полчища насекомых. Мало кто отслеживает распространение инвазивных переносчиков инфекционных болезней, таких как комар Aedes albopictus, впервые появившийся в Соединенных Штатах в середине 1980-х. Энтомологи предлагали принять сдерживающие меры до того, как он успеет распространиться, однако их призывы не были услышаны. В настоящее время комар переносит лихорадку денге и другие болезни, в том числе новый штамм-мутант вируса под названием чикунгунья, обосновавшийся в Северной и Южной Америке в 2013 году{640}.

Во многих странах даже самые примитивные меры надзора и то редкость. По состоянию на 2013 год лишь 80 из 193 стран – участниц ВОЗ обладали необходимыми средствами, чтобы выполнять требования организации. Устойчивые к антибиотикам патогены вроде NDM-1 обнаруживаются, по сути, случайно. Никакого государственного контроля за распространением инфекции в Индии нет. В странах наибольшей циркуляции птичьего гриппа никто не проверяет домашнюю птицу на признаки заражения. Людей, впрочем, тоже{641}.

* * *

Модифицировать существующую систему надзора – задача не из легких. Для этого потребуется повсеместная доступность, в том числе и финансовая, медицинских услуг. Очень помогла бы сеть клиник, укомплектованных штатом медицинских работников, обученных распознавать новые патогены и докладывать о них, но в то же время необходимо существенно расширить и систему надзора. Пора перестать рассчитывать исключительно на обращение больных к врачам и перейти к активному поиску признаков зарождающейся пандемии.