Пандемия: Всемирная история смертельных вирусов

Незадолго до 2011 года патоген распространился на пажитниковой ферме в Египте, проникнув глубоко внутрь семян, где и укрылся от дезинфекционных растворов, которыми пользуются фермеры{190}. Пятьдесят немецких компаний закупили 16 тонн семян, таящих в себе заразу, и продали для выращивания садоводам и фермерам по всей стране. Весной 2011 года, когда в Гамбурге и окрестностях проростки пажитника начали употреблять в салатах и закусках из сырых овощей, O104: H4 проскользнул в человеческий организм{191}.

В больницы и клиники начали десятками поступать пострадавшие – в бредовом состоянии, с бессвязной речью. У них «наступала спутанность сознания, они с трудом подбирали слова, не очень понимали, где находятся», – рассказывает гамбургский нефролог Рольф Шталь. Гастроэнтерит сопровождался приступами кровавого поноса. У детей начинались судороги, приходилось применять диализ. У одной из заболевших развилась гангрена толстой кишки, и левую часть пришлось удалить. От мышечных спазмов у нее пропала речь. «Совершенно незнакомая клиническая картина», – свидетельствует Шталь.

За время эпидемии число заболевших в Европе – преимущественно в Германии, но имелись жертвы и во Франции – достигло 4000. Около 50 человек скончались. У некоторых в результате инфекции возникли серьезные неврологические расстройства, в том числе судорожные припадки{192}.

Прощаться с этим патогеном пока рано. Завершив свою разрушительную работу в человеческом организме, O104: H4 удалялся оттуда тем же путем, что и из коровьего. И делал он это еще несколько месяцев после того, как эпидемия пошла на убыль, поскольку переболевшие продолжали исторгать патоген из организма при дефекации. Невредимый патоген устойчивым потоком возвращался в окружающую среду, чтобы смешиваться и сочетаться с другими встреченными микробами{193}.

* * *

Борьба с патогенами, которые обрушивает на нас новый санитарный кризис, не означает, что мы избавлены от возбудителей, порожденных прежней антисанитарией, до сих пор царящей в регионах, где нищета сильна, а власти слабы. Перенесемся через 178 лет после первой эпидемии холеры в Нью-Йорке на остров Гаити. У большей части населения в ходу те же методы ликвидации отходов жизнедеятельности, что и у ньюйоркцев XIX века. В 2006 году домашние санузлы или уличные туалеты имелись в распоряжении лишь 19 % гаитян. «Когда ребенку нужно сходить по-большому, мы высаживаем его на горшок, – объяснял житель крупнейшей гаитянской трущобы Сите-Солей. – А потом выкидываем содержимое на пустырь». Другие пользовались так называемыми «летучими туалетами». Испражнялись «в полиэтиленовые пакеты, которые затем забрасывались на гору мусора или в ближайший канал», свидетельствовали журналисты-контролеры из общественной организации Haiti Grassroots Watch. Экскременты, раскидываемые по улицам и пустырям Гаити, остаются там надолго. Потоки дождевой воды, которые могли бы смыть их в море, блокируются мусором – пакетами, старой обувью, пенополистироловыми контейнерами и овощными очистками на разных стадиях разложения{194}.

Точно так же обстоит дело с человеческими экскрементами у жителей южноазиатских трущоб. Для мальчишек – вроде того, которого я видела в трущобном районе Экта-Вихар в Нью-Дели, – обычное дело присесть на корточках над проходящей через незаконную застройку открытой канавой в двадцати метрах от стройной женщины в сари и троих ее малышей, пристроившихся поужинать на пыльной земле у той же канавы. Из пяти тысяч с лишним индийских городов только в 232 имеется канализация, уносящая человеческие испражнения прочь, и даже она проведена не во всем городе. Остальные опорожняют кишечник на улице, под открытым небом, как еще 2,6 млрд людей по всему миру. Или используют сухие уборные того или иного типа, периодически очищаемые 1,2 млн золотарей, которые, как и нью-йоркские собиратели «ночной земли» в XIX веке, выгребают нечистоты голыми руками или жестянкой. Собрав экскременты в корзину, они несут их на какую-нибудь свалку: например, в ближайший водоем{195}. В результате в развивающихся странах и собранные золотарями, и унесенные канализацией человеческие экскременты – в большинстве своем с нетронутой микробной составляющей – оказываются в тех же ручьях, реках, озерах и морях, откуда человек берет воду для хозяйственных нужд{196}.

Подобные антисанитарные условия ставят миллиарды живущих в них людей на грань здравоохранительной катастрофы. Ежегодно почти 2 млн человек умирает от диареи, а десятки других – от таких болезней, как кишечные глисты, вызываемый гельминтами шистосомоз и приводящая к слепоте трахома, – которые цивилизованные системы ликвидации отходов могли бы предотвратить. Но эта проблема касается не только их. Эта проблема касается всех, поскольку запущенная среда, загрязненная отходами человеческой жизнедеятельности, служит удобными задворками, где патогены набирают силу, распространяются и вызывают новые пандемии, жертвой которых может стать любой из нас.

На Гаити таким патогеном оказалась холера.