Пани колдунья

Горе Лизы было безмерно. Она даже думала, что пока не в силах осознать, насколько оно огромно. Словно в момент она оглохла и ослепла, потому что для неё затихли звуки и погасли краски. Остался один вопрос: "Что же мне делать?"

- Прежде всего, взять себя в руки! - жестко заговорила Василиса. Вашего сына мы найдем. Рано или поздно Беата Поплавская вернется в свое поместье в Англии, адрес его я у Марека вызнала.

- Правда?! - охвативший Лизу ужас от мысли, что она больше никогда не увидит своего сына, отступил, так что она обрела возможность трезво мыслить. - А Марек хотя бы приблизительно знает, когда эта Беата вернется?

- Знает. Примерно через полгода.

- Да что же это такое! - заплакала Лиза, но уже не слезами истерики и отчаяния, а горя, которое было небезнадежным. - С тех пор, как в нашем доме в Петербурге появился Станислав Поплавский, я не знала ни радости, ни любви, а теперь лишилась даже возможности быть рядом с собственным сыном!.. Погодите, значит, после моего сына эта Беата - единственная, кто может претендовать на наследство Станислава?

- Можно сказать, так, - нехотя кивнула Василиса, не желая поселять в сердце княгини ещё большую тревогу. - Но Марек заверил меня, что пани Беата - женщина добрая и набожная, и она ни за что не станет причинять ребенку какого бы то ни было вреда.

Каким бы слабым ни было утешение, но Лиза решила последовать совету своей подруги и не спешить с выводами и решениями. Гоняться за Беатой по Франции и Испании? Но будет ли от этого толк? Может, и вправду лучше подождать, когда она вернется в Англию, и тогда предпринимать попытки увидеть сына?

- Утро вечера мудренее, - сказала Василиса, со вздохом поднимаясь из кресла. - Сколько же я верст сегодня проехала - и не сосчитать! У меня есть корень валерианы. Если пожелает вельможная пани, я его заварю...

- Мне не требуется ни нарочного сна, ни забвения, - отказалась Лиза. Мне нужно лишь побыть одной и подумать, почему несчастья сыплются на меня, как горох из мешка?

В своей комнате она легла на кровать, как была одетая, и попробовала привести в порядок свои мысли.

И первая же мысль была о том, что она... так и не прочла письма своей подруги Милочки, которое Станислав унес с собой, а когда она попыталась взять его у супруга, он без заминки ответил, что где-то его потерял...

"Странно, - подумала Лиза, - что я думаю не о сыне, с которым неведомо когда доведется встретиться, а о каком-то давнишнем письме!"

Наверное, все-таки детей от матерей нельзя отнимать надолго, потому что в таком случае чувство материнства как бы притупляется. Ругай себя, не ругай, а горечь разлуки с ребенком она ощущала не так остро, как должна бы...

"Когда у меня родится дочь, - опять мысленно сказала себе Лиза и подивилась, почему к ней уже во второй раз приходят мысли о дочери. От кого она может родить эту самую дочь? - Так вот, когда у меня родится дочь, я ни за что не отпущу её от себя и буду кормить грудью столько, сколько придется, потому что и кормление сближает мать и дитя. Никакой кормилицы!"

Интересно, о чем могла писать Милочка на нескольких листах бумаги? И вообще, почему именно сегодня мысли о подруге никак не идут у неё из головы?

Лиза подумала так и вдруг как наяву увидела свою подругу. Счастливую, оживленную, в белом наряде невесты. Вот оно что! Сегодня Милочка выходит замуж. И, кажется, Лиза знала за кого. Ее подруга ехала куда-то в карете в церковь, куда же еще! - рядом с нею сидел в костюме жениха Петруша Жемчужников и крепко держал невесту за руку.

Правильно, Петруша, никому не стоит доверять свое будущее счастье. Если бы так же он держал Лизу... Увы, тогда ещё у него не было сего печального опыта...

- Пани Ванда! Пани Ванда! - раздался у двери испуганный голос Аниты. Лиза тотчас вскочила с кровати и впустила в комнату девчонку.

- Что случилось, Анушка?

- Там... у забора... мужик здоровый. Больной, наверное. Спрашивал княгиню Елизавету Николаевну. Я сказала, что такой не знаю, а он вот так зашатался и упал!

- Как упал? И почему ты думаешь, что он болен?

- Не знаю. Я испугалась и спряталась.

- Он так и лежит у калитки?

- Так и лежит! Надо взять ружье, пани Ванда, - Анита спешила за быстро идущей по коридору Лизой и давала ей советы.

- Зачем же ружье, если он, как ты говоришь, болен?

- А вдруг он притворяется?

- Анита, беги в оранжерею, позови пани Васу и пана Игнаца, а я пока посмотрю, что там, с этим мужчиной.

- Не надо, не ходите! - Анита вцепилась в её руку, как большой клещ. Он вскочит и бросится на вас! Такой здоровый, просто жуть! Я с Абреком к калитке ходила...

- Абрек же ещё маленький!

- А лаял на этого попрошайку как большой.

- Ну вот, теперь ты назвала его попрошайкой! Выдумщица ты, Анита!

Лиза сбежала с крыльца, и Абрек тотчас бросился ей под ноги, потом метнулся к калитке, рыча и повизгивая от злости.

У калитки и вправду кто-то лежал. Лиза собралась это выяснить, но не смогла сдвинуться с места, потому что глупая девчонка крепко держала её за рукав полушубка и повторяла как в бреду:

- Не ходите туда, пани Ванда! Он - страшный.