Пани Зофья. У вас колесо отвалилось

Я подошла к двери и посмотрела в глазок. Двое элегантно одетых джентльменов. Впереди – высокий, волосы на косой пробор. Как будто только что из парикмахерской. Костюм с блеском, рубашка, галстук. Второй пониже ростом и коренастый. Не такой ладный, как его коллега. Коротко стриженный. Костюм качеством похуже, но все-таки костюм. С такими элегантными мужчинами и поговорить было бы приятно. В последнее время мне пришлось общаться с людьми с низкой культурой личности, алкоголиками, в лучшем случае – с неудачниками по жизни. Непонятно почему, но меня начали окружать именно такие люди. Это совершенно не мое общество, и я никоим образом не заслужила подобного наказания – проводить время с такими персонами. Женщине моего возраста полагается больше уважения и почтительности. Я всегда имела дело с людьми культурными, интеллигентными и элегантно одетыми. Кажется, эти приятные господа принадлежали именно к означенной группе.

Я немного помучилась, открывая дверь. Голум так скверно ее отремонтировал, что она открывалась ужасно тяжело. Чтобы отпереть единственный действующий замок, надо было с силой потянуть дверь на себя. То же самое следовало проделать и когда открываешь. Халтурщик.

– Здравствуйте, – начал тот, что повыше. – Меня зовут Рафал Ференци. Я юрист из адвокатского бюро «Войчеховский и Краузе». У меня для вас уведомление.

С этими словами он протянул мне файл с какими-то бумагами.

– А второй господин не представится? – Мое любопытство вызывали оба.

– Да неважно. Я просто сопровождаю коллегу, – скромно объявил Крепыш.

Оба улыбнулись. Такие умеют себя вести. Пригласить бы их выпить чаю, но они так резко разбудили меня. И в квартире не убрано, просто стыд. Я немного пригладила волосы. Что ж, придется им смириться с некоторыми недостатками моего внешнего вида, раз уж они явились без предупреждения. Я посмотрела на них, как смотрят элегантные женщины, когда хотят произвести впечатление на мужчин.

– А что у вас за дело?.. – спросила я. – Вы извините, что я не приглашаю вас войти. У меня страшный беспорядок. Ремонт.

– Как я уже говорил, я юрист из адвокатского бюро «Войчеховский и Краузе». И у меня для вас уведомление, – повторил высокий.

– Это я поняла, но что дальше?

– Все в документах.

– Большое спасибо за информацию и документы, но не были бы вы так любезны коротко разъяснить мне сложные места текста?

Высокий вздохнул и посмотрел на Крепыша, который только пожал плечами.

– В течение ближайшей недели дом сменит владельца, – начал объяснять адвокат.

– Наш дом? Быть такого не может. Это, наверное, ошибка.

– Наше бюро представляет интересы гражданина, который имеет право предъявить городу претензии. Возбуждено дело, цель которого – приобретение собственности в рамках реприватизации. Новый владелец, заботясь о комфорте жильцов, заранее информирует, что запланировал серию ремонтных работ…

– Лифт он тоже отремонтирует? – перебила я. – Крышу хорошо бы поправить, весной вода по лестнице течет. В ванных грибок завелся. Не у меня, разумеется. У меня все чисто, как полагается. Ну и хорошо. Ремонт бы очень нужен. Подумать только… Какой великодушный человек!

– У меня нет подробной информации о том, как именно будет проходить ремонт. Как бы то ни было, новый владелец заранее полагает, что некоторые, а возможно, что и все нынешние жильцы окажутся не в состоянии платить квартплату, которая вследствие означенного ремонта значительно возрастет.

У меня опустились руки. Я, чувствуя себя подло обманутой, пронзительно взглянула на адвоката и прошипела:

– Так, значит? Разоделись, чтобы я приняла вас за порядочных людей, а речь о повышении платы?

Я стиснула кулак. Ужасно хотелось врезать тому или другому в гладко выбритые толстые морды.

– И не стыдно вам ходить к людям с такими новостями! Здесь повышения никто не потянет.

– Все в соответствии с законом.

– Ничего не буду подписывать.

– Это и не обязательно.

– Чтоб вас, пижонов, черти взяли.

– До свидания.

Высокий поклонился. Тот, что пониже, – тоже. Оба направились дальше по соседям. Когда они подходили к двери безногого, низенький положил руку на дверь, словно давая высокому понять, что в эту квартиру можно не заходить.

Пока я закрывала дверь, они уже стучались к Голуму. Им повезло, что успели поговорить с культурным человеком. Голум, невежа, тут же начал скандалить. Через минуту я подумала, что этот на первый взгляд приятный, крепко сбитый человек сейчас потеряет терпение, и Голум отхватит в бубен, как это говорится на языке улицы, которым я, к слову сказать, свободно владела. Именно так все и выглядело. В последнюю секунду Крепыш сообразил, что я на них смотрю, и отступил, иначе бедный Голум наверняка угодил бы в больницу. Мало того что он уже старый и худой как палка. Он еще и никогда не занимался спортом. Учась в школе, он ходил с ребятами в горы, но как бы ему это помогло в противостоянии с таким быком?

Голум орал на них что было сил. Лоб у него взмок – то ли от злости, то ли от усердия. Он даже держался за дверные косяки, чтобы не свалиться из-за этого всего.