Пани Зофья. У вас колесо отвалилось

– А зачем? Я же не знал, что произошло. Если бы я увидел разломанную дверь, то, конечно, забеспокоился бы, но двери же просто не было.

– И что вы сделали?

– Ничего. Сел на стульчик…

– У вас стул стоит под глазком? – спросила я.

– Да.

– Высокий, барный?

– Я вам скажу, где такой можно дешево купить.

– Ладно, только потом. – Я фыркнула. Я, конечно, была бы не против что-нибудь выгодно купить, но еще больше мне хотелось поймать преступника.

– И, как я уже сказал, я снова сел на стульчик.

– Вы никого не видели?

– Нет. И только потом появилась соседка. Вошла в квартиру. Она так странно двигалась, такая была напряженная… – Голум, говоря это, сгорбился, вытянул голову и сделал пару шагов.

– Да успокойтесь вы, – перебила я.

– Но я зашел спросить, что произошло, – продолжал он.

– Итак, кража со взломом имела место между половиной одиннадцатого и без двадцати одиннадцать, – подытожил Боревич. – Большое вам спасибо.

– Можно я уже пойду?

– Пора пописать? – Я так беспокоилась о его здоровье!

– Да. Можете идти, – отозвался полицейский.

И Голум зашаркал к себе.

Боревич достал блокнотик и стал что-то записывать.

– За пятнадцать минут дверь не взломаешь, – заметил он, поднимая взгляд от своих записей. – У вас есть враги?

– У меня? Что вы! Откуда? Меня любят. – Я проводила взглядом Голума. – Точнее, уважают.

– Преступник мог знать вас. А мог и ранее у вас бывать.

– Что вы такое говорите!

– Возможно, преступник − человек из вашего близкого окружения.

Боревич нес околесицу, но в конце концов он все же сдвинулся с места, шагнул в квартиру и оглядел разбросанные по полу вещи. Поднял книгу – «Пятьдесят оттенков серого» – и внимательно посмотрел на меня.

– Мне ее подарили. – Я пожала плечами.

Боревич полистал книгу, еще раз взглянул на меня и отложил томик. Мне стало скучно; я ушла на кухню и взялась за уборку. Бандит устроил бог знает что. Высыпал содержимое кофейной банки – судя по всему, искал деньги. В каком-то смысле неплохой тайник. Мне бы в голову не пришло хранить деньги в банке с кофе. Так или иначе, я не собиралась долго печалиться. Смела зерна в совок, высыпала в дуршлаг и промыла под краном. Сегодня солнечно, зерна быстро высохнут, а кофе вещь дорогая.

– Тут кое-что странное, – подал голос полицейский.

– Умничка. Долго вы искали, но говорите, что там у вас.

– Разбитое зеркало. Очень нетипично.

– Шерлок Холмс, мать вашу за ногу.

– Что-что?

– Ничего. Маловато, говорю. Экая невидаль – разбитое зеркало. Может, вы еще что-нибудь найдете?

– Нет, это интересно. Понимаете, взломщики обычно стараются не привлекать к себе внимания, оставлять как можно меньше следов и поменьше шуметь. Даже любители. У них это инстинктивное. Может быть, злоумышленников было двое, и между ними произошла ссора? Может быть, зеркало разбили инструментом, при помощи которого преступники проникли в квартиру? Может, это зацепка?

– Я уже поняла, что у нас ничего не выйдет. – Я со вздохом посмотрела на колесико от тележки.

Боревич нагнулся, чтобы получше рассмотреть треснувшее зеркало. Кажется, оно его сильно заинтересовало – через минуту он встал на колени, а потом опустился на четвереньки и ткнулся носом в пол.

– Видели? – спросил он.

– Вы же не ожидаете, что я вместе с вами буду ползать на четвереньках?

Боревич взял телефон и сделал несколько снимков пола, после чего поднялся и показал мне экран.

– Ничего не вижу, – объявила я, рассматривая фотографию паркета.

– Нечеткий круглый след. – И он обвел пальцем что-то на экране. – Их тут полно. Что это может быть?

– Костыли! – воскликнула я; меня охватила эйфория. – Это костыли!

Какая же я дура. Табачная вонь, такая знакомая. Я ее чувствовала чуть не каждый день. В лифте, на лестничной клетке, даже во дворе. Черт.

– Это безногий! – выкрикнула я.

– Не понял.

– Все, буквально все указывает на преступника: взломщик знал меня; следы костылей на паркете – и еще одна зацепка, которой вы вообще не заметили!

– Какая? – смутился детектив.

– По всей квартире пахнет сигаретами. Вы что, не чувствуете?

– Я чувствую, что суп варится.

– Мне пришлось открыть окно, иначе я бы задохнулась от вони. Вот уж зацепка так зацепка. А я не курю. От меня же не пахнет куревом?

– И что из этого следует?

– На моем этаже живет один безногий тип. Алкоголик. Очень подозрительный. У него уже были неприятности с полицией. Курит как паровоз, от него на километр сигаретами несет. А у этих, контрабандных, особенный запах. В лифт с ним лучше не заходить. Ясно же – это он меня обокрал. Я что, сама все за вас должна делать?

– Я, конечно, с ним поговорю, но это еще не доказательство.

– У меня к вам вопрос.

– Так?

– Вас там много? В полиции?

– Кадров не хватает, но сколько-то народу наберется. А что?

– И как вы себя чувствуете среди своих коллег? Уверенно? Может, ваш начальник решил, что обворованная старушка – не такое уж важное дело, и можно ее передоверить какому-нибудь желторотику? Вы же сами сказали: «приоритеты».