Пани Зофья. Вы всё перепутали

Я не успела услышать ответ, поскольку Широкий так сильно дернул меня, что я чуть не выпала из машины, которая резко рванула, засыпав нас вырванной с корнем травой. Я надеюсь, что еще встречу Пульку и у меня будет возможность расспросить ее о направлении учебы и о том, как прошел коллоквиум.

Мы стояли на обочине. Широкий упер руки в бока и с неудовольствием глядел на проезжающие машины.

– Почему ты ей позволяешь так обращаться с тобой? – спросила я прямо.

– Она – норм, – ответил, с некоторым смущением глядя в сторону.

– Слушай, может, ты ее любишь? – продолжила я.

– Не твое дело! И даже если так, что с того? Что в этом странного?

– Абсолютно ничего. Глядя на тебя, абсолютно ничего. Ты должен ей рассказать об этом.

– Думаешь? – спросил он якобы небрежно, но я почувствовала его интерес.

– Так принято. И даже если нет, мне интересно, получил бы ты пощечину?

– А ты как думаешь? – Широкий посмотрел на меня с надеждой.

– Честно?

– Да.

– Не обидишься?

– Говори.

– Да кому ты нужен с такой рожей в шрамах?

Он пошел, я двинулась следом.

– Ты ведь не обиделся? Я сказала то, что думаю. Ты должен оценить. Ты ведь не обиделся? Я специально спросила тебя об этом, и ты обещал не обижаться!

Широкий не реагировал, и я оставила его в покое. Обманщик.

Он решил озаботиться поиском транспортного средства. Вышел на дорогу и поднял две руки навстречу подъезжавшему водителю. Сразу было видно, что он свободно владеет языком жестов, используемым водителями. Таким образом он сообщал о своих чистых, мирных намерениях, но прежде всего о том, что ему нужны два места. Водитель, также используя язык жестов, в последний момент объехал Широкого и ответил, что, к сожалению, у него свободно только среднее место на заднем сиденье. Для этого он показал средний палец.

Я осмотрелась. Было красиво, зелено. Слева от дороги холм и царских времен Цитадель, справа деревья, а за ними Висла. До центра города было далеко. Пешком не добраться. Примерно два километра, а может, и три. К счастью, прямо за мной был бетонный столбик, на который, при некоторой сноровке, можно было сесть. Я присела буквально на минутку, и еще до того, как успела почувствовать, что его форма не предназначена для сидения, рядом со мной остановилась машина.

Оценив такое вежливое поведение, я хотела использовать универсальный язык водителей и показать, что я одна и могу сидеть посередине, но не смогла вспомнить, какой палец для этого используется.

Я была горда тем, что именно мне удалось остановить машину, хотя Широкий отлично умел объясняться с водителями.

Окно открылось само, даже ручку крутить не пришлось, и изнутри донесся приятный женский голос:

– Все в порядке? Куда вас подвезти?

Я наклонилась, чтобы заглянуть в машину, и увидела молодую, миниатюрную девушку, улыбавшуюся мне.

Человеческая наивность не знает границ. Как может одинокая женщина быть настолько беспечной, чтобы остановиться и предложить подвезти кого-то, просто сидящего на обочине? Ведь я могла быть вором, убийцей или насильником. Она просто напрашивалась на неприятности!

– С удовольствием, – ответила я, вставая как можно быстрее с кошмарного столбика. – Родненькая, ты мне жизнь спасаешь!

Я влезла сзади и примостилась на полу за спинкой переднего сиденья.

– Что вы делаете? – спросила удивленная девушка.

– Ничего не говори, просто поезжай! Давай газу!

Она тронулась, но внезапно затормозила.

– О, кому-то еще нужна помощь, – сказала она, указывая на Широкого.

– Нет. Оставь. Поезжай. Не останавливайся.

– Сын?

– Кто? Этот амбал? Чур меня. Не останавливайтесь! Он – бандит!

– Что вы говорите? – удивилась она. – Выглядит очень симпатично.

У меня язык отнялся.

Впервые за очень долгое время. Странное чувство. Я не знала, что сказать.

Девушка распустила и быстрым движением расчесала собранные до этого волосы. Она посмотрелась в зеркальце, поправила челку и расстегнула пуговицу, а может, и две под шеей.

– Милая, ты можешь водить без очков?!

Она остановила машину.

Широкий наклонился и заглянул внутрь. Он посмотрел на нее, а затем на меня.

– Не могли бы вы меня подвезти? – спросил он, открывая дверь. – Если это не проблема.

– Да, пожалуйста, – сказала девушка, улыбаясь так, как будто в ее машину садился сам Кшиштоф Кравчик[5].

Широкий посмотрел на меня с упреком.

Мне больше не нужно было прятаться, и я удобно расположилась на заднем сиденье. Когда едешь со слепым водителем, лучше пристегнуть ремень безопасности.

– Хотела сбежать? – спросил Широкий.

– Вот еще!

– Я вез маму к врачу, но машина сломалась. Возможно, генератор переменного тока. Мама боится врачей, – объяснил девушке Широкий.

– Вы хороший сын, – похвалила она, улыбаясь и глядя на меня.

Я пожала плечами.

– Мне отвезти вас в больницу?

– Нет, не нужно. – Он махнул рукой. – Нам по пути надо еще кое с чем разобраться.

– Кое с чем или кое с кем, – добавила я.

– В каком смысле? – спросила девушка.

– Ограбление, нападение, вы понимаете.

– Ах, как хорошо, что ты такой большой и сильный! – Девушка засмеялась, наклонившись в сторону Широкого.

Я пристегнула ремень и отвернулась к окну.