Паника

Когда Рохан выбрался на берег и растянулся на песке, АНК встал и, подойдя, сел рядом. Сын Древней молчал. Рохан — тоже. Солнце грело его спину даже сквозь плотную облачную вату. Но без обычной свирепости.

— Тебе понравилось? — спросил АНК.

— Да!

«Так я и знал!» — подумал Рохан.

— Брат, — спросил он, — каким был мир Древних?

Тот-Кто-Пришел не был застигнут вопросом врасплох. Для этого он видел и понимал слишком многое. И слишком быстро мыслил. Поэтому человеческому существу было почти невозможно удивить его или смутить. Но отвечать он не торопился. Золотистые глаза сына Древней оглядели свинцовую поверхность океана, потом — набухшие влагой сосцы туч.

Рохан встряхнул головой, и брызги упали на золотистую кожу.

— Тебе там понравилось бы! — сказал сын Древней. — Да, тебе понравится!

Он снова замолчал. Рохан не торопил, зная, что это лишь начало ответа.

— Тогда, — продолжил АНК, — все было связано. И живые существа были связаны между собой так же, как континенты.

— Гондвана? — произнес Рохан в наступившей паузе. — Но это… — он, похоже, обращался сам к себе, — почти шестьдесят…

— Нет! — АНК качнул головой. — Человеческое знание путается само в себе! Оно мертво! Кому из Детей Дыма придет в голову, что дрейф материков может быть ускорен или замедлен? Что течение магм зависит от единства мира больше, чем от физических законов? Что рост гор можно остановить, как я, — короткий взгляд на небо, — останавливаю этот дождь. Чтобы ты без помех дослушал мой ответ.

— Мне, — сказал Рохан. — Мне такое могло прийти в голову! И не только после встречи с тобой!

— Ты не физик! — АНК улыбнулся. Сейчас он был почти неотличим от человека. — Да, мир един. И это был мой мир. Я правил в нем, я направлял его так, чтобы движение частей, движение вспять или безудержный рост не нарушили гармонии.

— Ты знаешь это из своей генетической памяти? — спросил Рохан. — Или — инкарнации? Или — как там это называется? — Рохан рассмеялся. Ему вдруг стало весело и легко.

— Пустое! — отвечал АНК. — Память знания, память кармы, память клеток — пустое! Все свершившееся — существует. Все, что не свершилось, — тоже существует. Когда у тебя, как у Древних, будет орган, которым можно чувствовать Прошлое, ты поймешь! Правда, — в его голосе проскользнуло сожаление, — сами Древние редко им пользуются. Госпожа приучила их познавать Прошлое только через нее. Это делает их скучными. Хотя, поверь, такое было необходимостью.

— Я имею в виду, — уточнил Рохан, — ты сам помнишь, как правил миром Древних?

— Да и нет, — отозвался АНК. — Да, потому что — сам. Нет, потому что не я, потому что не я один. В те времена у меня были десятки воплощений! — Сын Древней коснулся середины груди. — Все они были разными. По облику. Но все они были — мной. Если не можешь понять — просто запомни. Понимание придет.

— Что значит «правили»?

— Создавали законы. Природные, внутренние. Например, наш мир был теплым и живым почти на всем его протяжении. И не было пустынь из льда и песка, не было палящего зноя и снежных бурь, какие ты видел на Аляске. Это был очень хороший мир. И очень разный. Но разный иначе, чем нынешняя земля.

— Трудно поверить! — пробормотал Рохан. — Все-таки есть смена времен года, климатические пояса, я, конечно, не геофизик, как ты верно заметил, но есть же здравый смысл!

— Есть! — согласился АНК. — Есть ветры и течения. Есть горы, которые можно поднять, чтобы заслониться от ледяного ветра, и облака, которыми можно укрыться от солнца, когда солнце становится слишком свирепым!

— Отчего вымерли динозавры? — спросил Рохан и рассмеялся.

Сказанное не представлялось ему правдоподобным. Даже — для сына Древней.

— Не отвлекайся! — сказал АНК. Было странно видеть строгое выражение на столь юном лице.

— Допустим, — не стал спорить Рохан, — ты управлял климатом и устроил рай на земле. И львы у тебя питались травой, а олени спали вперемешку с волками!

— Львы не могут питаться травой! — возразил АНК. — Для этого у них неподходящие внутренности. Конечно, можно изменить изнутри и льва, как Госпожа изменила Древних. Но лев красив как хищник, а не как зебра!

— Стоп! — перебил Рохан. — Ты сказал: Госпожа изменила Древних?

— Не думаешь же ты, что мои Древние охотились за крысами и пожирали тела своих мужей после совокупления?

Рохан промолчал.

— Госпожа сделала это, — продолжал АНК, — потому что осталась одна. Потому что ей нужно было сохранить хоть что-то. И потому что такова ее собственная суть!

— Вот как? Я бы хотел…

— Позже! Мы говорим о моем мире!

— Значит, твои Древние не были хищниками?

— Разве у них есть клыки и когти? Госпожа изменила их изнутри и пыталась изменить — снаружи. Ты слыхал об оборотнях, верно? И о египетских богах? Ложные формы отвратительны. И они обречены, даже если Госпожа питает их своей силой. М о и Древние — не хищники! Они не внушали страха, а дарили радость! Весь страх в моем мире воплотился во мне, брат! Только меня следовало бояться!

Слова АНКА задели Рохана. Было в них что-то жуткое. — Выходит, в мире Древних олень не боялся тигра? — спросил он нарочито веселым голосом.