Паника

Рохан сделал шаг по направлению к обрыву, прошел прямо через кустарник (ветви царапали кожу, но Рохан ничего не мог поделать) и продолжал идти, пока земля не ушла у него из-под ног. Упав на песок, Рохан сильно ударился коленями и локтем. Но тело его, невзирая на боль, тут же начало подниматься. Рохан уже встал на колено, когда в шаге от него сверху промелькнули ноги девушки. Упруго коснувшись террасы, они распрямились и грациозным прыжком перенесли тело белокожей на несколько футов в сторону. То, что ноги эти оканчивались острыми раздвоенными копытами, совершенно не удивило Рохана. Он даже ощутил что-то вроде удовлетворения. Словно уже догадывался об этом и убедился в собственной правоте.

Дух леса, лесная женщина, женщина-сатир… все вставало на свои места. Если руководствоваться не реальностью, а мифологией.

«А что есть реальность?» — подумал молодой человек, пока его тело поворачивалось по направлению к входу в пещеру.

Рядом упал Дин.

«Этой одного мало!* — мелькнула мысль в голове Рохана.

Потом он увидел, как падает Тарарафе.

Но масаи фея не дала коснуться земли. Быстрое движение — и она поймала его на руки. Как ребенка.

Зрелище было невероятное: Тарарафе был в полтора раза крупнее белокожей. И тем не менее фея двинулась: к пещере, неся его на руках. При этом стройное тело лишь немного откидывалось назад, а шаг был грациозен, как у балерины на пуантах. Но легче, шире, свободней. Рохан, который еще помнил тяжесть руки охотника на своем плече, был потрясен. Однако важнее было то, что белокожая явно заботилась о раненом. Значит, чудесному созданию не чуждо милосердие? Значит и он, Рохан, может надеяться на лучшее?

Пока молодой человек размышлял, ноги сами по себе преодолели расстояние до пещеры. Ночная фея уже исчезла в ее темном зеве. И Рохан последовал за ней. А позади, утратив обычную мягкость поступи, топал Дин Джибс.

Темнота окружила Рохана со всех сторон. Будто его завернули в одеяло. Воздух был суше и прохладней, чем снаружи. Слабый ветерок дул в спину, принося запах океана. Рохан двигался, механически перебирая ногами. Все чувства его были напряжены, как и должно быть у человека, (идущего в абсолютной темноте. Рохан был уверен, что рано или поздно споткнется или ударится о что-нибудь. И но слишком удивился, когда твердый каменный пол кончился и он полетел в пустоту.

Рохан весь сжался, ожидая удара… Но удара не было.

Несколько рук подхватили его и поставили на ноги.

Вокруг по-прежнему была непроглядная тьма. Но по неуловимым признакам молодой человек понял, что вокруг довольно много живых существ.

Несколько женских голосов заговорили одновременно. Голоса были так красивы, что слышать их доставляло чувственное удовольствие. Но Рохан не только не узнал языка, на котором они говорили, но даже не смог соотнести его с любым из ему известных. Он уловил лишь ассоциативное сходство с «восстановленным» древнегреческим в тонировании произносимых гласных. Но самое примечательное, что в этой речи полностью отсутствовали шипящие и свистящие звуки.

Рохан настолько увлекся, что позабыл о своем положении. Но вспомнил о нем, когда тело его вновь пришло в движение. Сделав около десяти шагов, Рохан остановился. До его слуха донеслось журчание воды.

А потом среда женских голосов прорезался мужской. Властный певучий баритон, произнесший короткую фразу, после которой вокруг воцарилась тишина.

Стало слышно, как шагах в десяти плещет вода.

И еще — чье-то тяжелое дыхание.

Легкая рука коснулась лба Рохана. И мужской голос произнес одно единственное слово, от которого мир вокруг Рохана взвихрился и зеленая пелена накрыла его до сих пор свободный ум. Но, уже проваливаясь в воронку беспамятства, Рохан успел осознать, что понял то единственное слово, последним пришедшее из тьмы. Слово это означало:

БРАТ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Услышав звук открываемой двери, Фло моментально села на кровати и запахнула халат. Вошел Раххам. Фло вспомнила, какое хорошее впечатление он произвел сначала. Элегантный, красивый, с прекрасными Манерами — настоящий джентльмен. Особенно — после черных громил, два дня передававших ее из рук в руки. Но громилы не причинили ей вреда и обращались с подчеркнутым уважением. А этот африканский аристократ, похожий на метрдотеля из дорогого парижского кабака, с самого начала не скрывал своего презрения. И Фло ответила тем же. В конце концов, если она не слишком трусила в компании громил, что уж этого…

Раххам окинул взглядом судящую девушку и скривил тонкие губы.

Фло тут же вскочила на ноги. Ноздри ее раздувались.

«Что за сучонка? — подумал Раххам. — Тощая, безгрудая, бледная нахальная девка! Разве это зад женщины?»

«Черт меня возьми! — подумала Фло. — Этот парень — педик! Точно, педик!»

В коротком шелковом халате, с распущенными волосами она должна выглядеть потрясающе!

— На, — сказал Раххам, кладя на стул принесенную одежду. — Надень!

Фло посмотрела на то, что он принес. Ну ясно, солдатская форма! Ничего лучшего у них не нашлось!

— Быстрей! — бросил Раххам.