Паника в ложе "В"

— Об этом я тоже его спросил. Он просто ответил, что пока лучше оставить все как есть.

— Раз уж, Фил, ты соизволил так много мне рассказать, я задам тебе еще один вопрос. Он касается леди Северн и ее дружка, Лэрри Портера.

— Надеюсь, ты не подозреваешь этого парня? Он сидел рядом с нами и не стрелял ни из какого револьвера.

— Нет-нет! Это вопрос личного порядка, хотя ты, возможно, сочтешь его глупым. Леди Северн объявила, что намерена вышвырнуть его из своей постели, — конечно, не в таких выражениях, но смысл был именно такой. Она это сделала?

— Нет. Либо она не так крута, как хочет казаться, либо он каким-то образом обвел ее вокруг пальца. На следующее утро все было в полном порядке. Разумеется, королева вновь помыкала своим рабом, но солнце сияло, птички пели и так далее. Когда мы прибыли в Нью-Йорк, они отправили свой багаж по почте, а сами вместе улетели в Майами. А теперь я лучше расскажу тебе о генеральной репетиции, так как нам скоро пора выезжать.

Выслушав его рассказ, Джуди хлопнула себя ладонью по лбу:

— Конечно, это не важно, Фил, но вдруг Марджери Вейн все-таки появится на репетиции?

— Я как раз пытаюсь тебе втолковать, что не появится. Забыл сказать, что вчера я встретил доктора Фелла и Хермана Гулика — окружного прокурора, у которого он остановился. Мисс Вейн часто звонила доктору Феллу из Майами, спрашивая, не появились ли у него какие-нибудь новые идеи относительно выстрела. Последний раз она звонила вчера и повторила, что ни за что на свете даже близко не подойдет к театру «Маска»!

— А доктор Фелл будет там?

— Не с самого начала — возможно, подойдет позже. Судья Каннингем, который консультирует труппу Марджери Вейн по поводу текстуальных вопросов, костюмов и оружия, очень рассчитывает на присутствие маэстро. Но на это рассчитывают и в клубе юристов, состоящем в основном из молодежи, чьим председателем является мистер Гулик. Они устраивают сегодня обед в отеле «Першинг» в Уайт-Плейнс, и доктор Фелл обещал им бесплатную лекцию на тему «Убийства, с которыми я сталкивался». А потом он и мистер Гулик отправятся в Ричбелл.

В холле сгущались тени. Нокс вздохнул и посмотрел на часы.

— На репетиции будет очень мало зрителей. Я очень рад, Джуди, что ты поедешь со мной. Мы должны выехать поездом без пяти восемь с Гранд-Сентрал, а сейчас уже двадцать пять минут восьмого, так что нам пора идти. Хотя постой! Каким именем ты пользуешься?

— То есть? — Побледнев, она уставилась на него.

— Ты ведь не носишь обручальное кольцо и не желаешь иметь со мной ничего общего. Но я должен тебя представить. Как тебя называют в офисе?

— О! — Лицо Джуди вновь порозовело. — Я — миссис Нокс, Панч. Больше я никем быть не могу. Все дело в паспорте.

— В паспорте?

— По американским законам я не стала твоей соотечественницей, когда мы поженились. Но по нашим законам, как тебе должно быть известно, англичанка, которой хватило глупости выйти замуж за американца, может внести в британский паспорт фамилию, полученную после замужества. По паспорту я все еще «Кристин Дороти Нокс, жена американского гражданина». Я нуждалась в этом, чтобы въехать в США и получить право на постоянное проживание. Так что я все еще твоя жена, хотя, как здесь говорят, только по имени.

— Я хотел бы, чтобы это было не так, Джуди.

— Ты бы хотел, чтобы мы не были женаты даже формально? Ну, знаешь! Если ты так жаждал развода, то почему не сказал мне об этом? Меня ничто не порадовало бы больше, чем…

— Я имел в виду не это, а…

— А что?

— Не важно. Ты готова?

— Да.

Они нашли такси на Лексингтон-авеню. Водитель успел рассказать Ноксу почти всю свою биографию, когда они добрались до вокзала Гранд-Сентрал.

Помня то, о чем предупреждала его по телефону Конни, Нокс отвел Джуди в зал перед верхней платформой, где они купили билеты и прошли через высокие ворота к железным ступенькам, ведущим к стэмфордскому пригородному поезду.

Джуди, хотя и отпускала иногда язвительные замечания, тем не менее казалась пребывающей в несколько лучшем расположении духа, чем то, в котором она находилась начиная со вторника.

— Ты ведь родился и вырос в тех местах, куда мы отправляемся, Фил. Мы проедем через твой родной город?

— Нет. Уайт-Плейнс всего в дюжине миль от Ричбелла, но туда нужно добираться другим поездом.

— Я видела названия станций на стенде. Почему в Нью-Йорке считается забавным жить в таких местах, как Рай или Кос-Коб?

— Не знаю, но это факт. Рай вызывает улыбку, Мамаронек — смех, а при одном упоминании о Нью-Рошель[49] люди впадают в истерику. Разве в Лондоне кажется забавным жить в Чизлхерсте[50] или упоминать о разъезде Клэпем?[51] Подожди минутку!

Они спустились с лестницы. На платформу падал тусклый свет из окон вагона. Снабженный кондиционерами состав был одним из самых современных на нью-хейвенском направлении. Во всяком случае, он был моложе обычного поезда, сформированного в 1903 году, который раскачивался, как лодка в бурном море, рискуя при очередном толчке сломать вам шею.