Панк-Рок: устная история

Зашел я как-то вечером к Джону и все. «Мы это сделаем?» — «Ага». — «Назовем ее Public Image?» — «Limited. Заметано». Так все и случилось. Через три дня он говорит: «Уоббл должен заскочить». Так Джа Уоббл пришел в группу. Джон Грей, лучший друг Джона говорит: «Тебе не кажется, что нам стоит его называть Джа Уоббл? Ха-ха!»[256]

Мы подумали, что это очень круто. Он не умел играть на бас-гитаре, зато много знал о регги и музыке в целом. Мы тогда сильно торчали от даба.

Джа Уоббл:

В конце семидесятых мой дружок Ронни спер для меня мою первую бас-гитару. У меня была природная способность к этому инструменту. Меня в жизни больше всего радовали две вещи: играть на басе и стрелять по глиняным голубям.

Кит Левин пришел в группу из сквотов. Он явно знал об игре на гитаре больше всех нас. Он был тот еще тип. Кит увидел, как я играю в сквоте на басе, поэтому меня и взяли — не думаю, что был какой-то план. Фотограф Деннис Моррис проводил с нами много времени, он был в фирме, в банде. У него было много мыслей насчет того, как все должно быть упаковано.[257]

Кит Левин:

Джим приехал из Канады на прослушивание. Он был словно мечта, ставшая реальностью.[258] У нас в холле сидела толпа барабанщиков, и мы пробовали одного за другим. Мы усадили за установку Джима, и он был просто охренителен. Он поиграл секунд 45, и я сказал: «Все, стоп! Все идите по домам — вот наш парень».

Тогда был очень популярен даб. Это случилось со мной лично, но, как оказалось, самые сливки панк-рока тоже торчали от даба. Были и ребята из A&R, которые фанатели от даб-регги больше, чем от чего-либо другого. Мы знали основных ямайских музыкантов. Мы помогли им заключить контракты с Virgin. Я также помогал Slits в начале их карьеры создать их звук.

Я думал, что с PiL мы будем медленнее. В Clash все было гораздо быстрее. Мы собирались пойти дальше, но в новом направлении. Damned двигались очень быстро, но по старому пути. У меня в голове была другая идея. Манифест PiL был таким: никаких менеджеров, продюсеров, и адвокаты только в случае необходимости. Мы не группа, мы компания. Придумывай сам свои идеи. Тотальный контроль. Наверное, мы считали себя слишком важными и все такое.

У Джона была способность ослеплять людей. У него удивительная харизма. В то время он был на высоте. Он был на этой волне и в Pistols, и его очень разозлило то, что все развалилось. Можно сколько угодно ругать Джона за множество различных экстремальных способов развлекать себя, но у него есть эта базовая целостность.

Однако он может очень раздражать, ничем не помогая. Он знает, какой должна быть картинка. Когда что-то в ней не так, он начинает винить в этом людей. Ему нравится прикидываться сильным и считать других слабыми. Причина, по которой не все всегда срабатывает так, как хотелось бы Джону, заключается в том, что он не выполняет свою работу. Но тогда он действительно делал свое дело.

Джа Уоббл был добавлен в группу спонтанным решением. Я ему вообще не показывал, как надо играть на бас-гитаре, как это я делал с Полом Саймононом. Таким образом, Пол научился очень хорошо играть и начал придумывать что-то свое через какое-то время. Уоббл играть не умел, но он с нуля начал придумывать свои басовые фишки. Он не возражал против того, чтобы я их редактировал, но он всегда придумывал собственные басовые ходы.

Джа Уоббл:

Обложка первого альбома была пародией на журнал Time. Сделана она была очень хорошо, как модные съемки. Когда альбом вышел, критики его невзлюбили, потому что им хотелось рок-музыки. Они были мидл-классовыми любителями рока и не доверяли нам. Они терпеть не могли ребят из рабочего класса, которые писали такую музыку.

Кит Левин:

Мы записали сингл «Public Image», и он пошел нормально. Нам сходила с рук наша борзость — «Мы можем делать, что хотим, бля. Мы, бля, PiL. Идите в жопу». Люди не понимали, шутим мы или все это серьезно. Мы были серьезными.

В «Fodderstompf», где Уоббл говорит: «Мы сейчас пытаемся закончить альбом с минимальными усилиями, и это у нас получается очччень ус-пеш-но», — вот именно этим мы и занимались. Мы как-то записали ровно 30 минут музыки, как и было указано в контракте, потому что эти козлы нас кинули. Эти ребята играли жестко. Мы сделали то, что сделали, и это была хорошая первая пластинка. Но с ней все пошло наперекосяк из-за просчетов компании. Virgin импортировала ее в Америку, поэтому у нас так и не получилось нормального, официального американского релиза. Это здорово нам все облажало. Очень.

Брайан Экс:

Помню, как послушал «Public Image», первый сингл PiL, и как мне тут же снесло крышу. Они были как Sex Pistols, но при этом абсолютно другими, с охренительным басом и сумасшедшими гитарными партиями.

Кит Левин:

Мы хотели использовать голос Джона как инструмент, что нам казалось нереально охренительной идеей. Вокал не должен был быть на первом месте. Но сейчас я понимаю, что его-то голос как раз всегда очень выделялся и не был таким инструментальным, как мне тогда казалось.