Панк-Рок: устная история

В общем, я стал ходить по арт-галереям и на самом деле изучать современное искусство, читать Сартра, потому что так сказал Берни, и мои глаза открылись. Я в большом долгу перед Берни и Малкольмом за то, что они заставили меня кое-что понять в окружающем мире. Берни знал, что я не был дураком, но я чувствовал, что я для него слишком мидл-классовый. Я жил в хорошем, милом доме и все такое. Возможно именно поэтому я и стал работать с Билли — из-за похожего происхождения.[96]

Не знаю, что Берни обо мне думал. Я бы не хотел его об этом спрашивать. Он всех обсирает. Берни был кошмаром, но я понимаю, почему я так разочаровывался во всех наших последующих менеджерах.

Берни и Малкольм были друзьями и соперниками. Берни работал на Малкольма. Большинство идей принадлежали Берни. Берни определенно был очень творческим и умным человеком. Берни и Малкольм были не просто менеджерами: они были Свенгали, и даже еще умнее — они дали нам университетский курс Взросления и Крутизны.

Помню, пошли мы с Малкольмом и Берни в китайский ресторан, и Малкольм говорит: «Вот что будет», — и буквально рассказывает следующее: «Мы сделаем так-то, и это изменит рок-н-ролл. По сравнению с этим все остальные группы будут выглядеть старомодными и ненужными». Малкольм очень хорошо все распланировал. Он меня напугал, потому что в последующие годы, история показала, насколько он оказался прав. Он видел большую картину, чем мы. Он уже делал это с Dolls, и у него не получилось, но теперь он знал, что ему нужно сделать, и знал, как играть в эту игру и работать с медиа.

Как-то вечером Берни сказал: «Нам с тобой надо встретиться в том пабе, который в Шепердс Буш и называется Bush and Bull», — а в то время это был паб с самой стремной репутацией в западном Лондоне. В общем, Мик и я скромненько просачиваемся в паб и видим такого чувака в джинсах и кепке-таблетке, сидевшего посреди переполненного, опасного, страшного паба, а Берни открывает сумку и начинает выкладывать на барную стойку нацистские регалии: свастики, значки всякие, нацистские флаги — всю херню! Мы ему сказали: «Берни, нас же там могли убить», — а он отвечает: «Вы же хотите назваться London SS, так что вам придется иметь с этим дело. Взрослейте!» В общем, мы пошли домой, типа: «Бля, а мы ведь никогда об этом не думали!» А он просто хотел сказать, что нам лучше бы защищать свою позицию. Мы говорили: «Это значит London Social Security!» Мы уже тогда пытались делать рок для тех, кто торчит в очереди за пособием! В то время Мик работал в офисе, где выдавали пособие, и наше название означало именно соцобеспечение — мы никогда не думали о чем-то, что могло бы стоять за этим.

К тому времени я ушел из университета, сдал математику, которая была моей изначальной специализацией. Даже когда я занимался музыкой, то не забывал об учебе и получил степень. Даже несмотря на это, меня хорошо нагрели с деньгами, но я никогда не парился насчет этого. Мои родители думали, что я стану главой IBM, а вместо этого я получил работу водителя. Не знаю, было ли это влиянием Берни или я был под впечатлением только что прочитанной книги «В дороге» Керуака, тем не менее я получил работу по доставке и парковке машин, чтобы у меня была возможность разгуливать в кожаной куртке и темных очках как Нил Кэссиди.[97] Я отошел от того замечательного образования, которое получил. Мне хотелось освободиться и жить своей жизнью.

РАЗЫСКИВАЕТСЯ МАРСИАНИН Прослушивания в London SS

Прослушивания в London SS стали материалом для легенд. Через начинающую группу прошли почти все участники движения, и со всеми ними обращались одинаково ужасно грубо! Это было полным провалом в плане создания группы, но в качестве точки пересечения и катализатора растущей панк-сцены это было идеально.

Тони Джеймс:

Мы сделали кафе на Прэд-стрит нашим штабом. Это было ключевым моментом — Мик и я были большими почитателями поп-культуры — мы сидели у его бабушки и решили, что нам нужно что-то вроде кофе-бара, ну, вроде как в Сохо в шестидесятые, где люди встречались за чашкой кофе. Мы сказали, что нам нужно такого рода место. Так что мы сели в автобус на остановке за домом бабушки Мика, номер 16, и вышли на Прэд-стрит, где около остановки было кафе на углу, и мы воскликнули: «Вот то самое место!» Как это бывает, когда ты совсем молодой. Мы вошли и увидели джукбокс в углу кафе. Мы сказали: «Вот это и будет нашей базой!»

Мик Джонс: