Панк-Рок: устная история

По-моему, журнал Punk вышел за год до Sniffin' Glue. Не думаю, что он так же регулярно выходил, как Sniffin' Glue — кажется, раз в три месяца. Но журнал Punk казался мне очень веселым. Если посмотреть первые номера, то там интервью были сделаны в виде комиксов. Это забавно, но это типично американская тема. Ему недоставало остроты, присущей Sniffin' Glue. Не могу точно сказать, повлиял ли Punkна Sniffin' Glue — наверное, повлиял. Я читал Punk до того, как начать писать сам.

Пару номеров Sniffin' Glue я делал сам, но со временем, когда журнал становился все более популярным, я подключил других людей, чтобы они мне помогали, пару старых школьных приятелей. Одним из них был Стив Ник. Потом, после шести или семи номеров, мы взяли на борт Дэнни Бейкера. Дэнни сказал мне, что его подруга ревновала к происходящему, и я ответил ему: «Почему бы тебе не присоединиться?» Так он оказался на борту. Дэнни Бейкер никогда не был панком, но у него была своя позиция. Именно потому было очень здорово, что Дэнни к нам присоединился, он был отличным представителем журнала. К тому времени, месяцев через шесть, каждая редколлегия Sniffin' Glue становилась очень веселой тусовкой, мы очень веселились. Самым классным было то, что любая вещь, сказанная в журнале, воспринималась как реальный факт панка. Мы были в самом сердце движения.

Мне никогда не хотелось, чтобы журнал был просто пресс-релизом для панк-групп. Sniffin' Glue был задуман как прикол. Но с другой стороны и для того, чтобы когда было нужно, поддержать панк. По-моему, в третьем или четвертом номере у нас появилось интервью с Джонни Роттеном, где мы обвинили его в том, что он написал «Anarchy in the U.K.» лишь для того, чтобы увеличить продажи футболок Малкольма Макларена. Мы любили приколоться над людьми, поиздеваться над ними. Сейчас, оглядываясь назад, все считают Sex Pistols отличной рок-н-ролльной группой. Но их аудитория была такой лоховской в те времена, просто кучка жертв моды вроде контингента Бромли. Они все были поклонниками Боуи, красили волосы, делали кучу претенциозной ерунды. Мы же просто прикалывались. Мы были детьми из рабочих семей из Дептфорда. Мы не были мидл-классовыми модниками из Бромли или Челси. Так что, по-своему, мы знали гораздо больше о происходившем на улицах, чем кто-либо.

Нильс Стивенсон:

Панк-эстетика была простой. Мы с Хелен Веллингтон-Ллойд делали флаера для Pistols, и у нас закончился Летрасет[130], поэтому мы вырезали буквы из газеты и наклеивали их. Если бы у нас не закончился Летрасет, тогда и не появились бы эти «шрифты шантажистов». Мы делали все из подручных средств.

В панк-роке главным было то, что ты не мог купить вещи, которые ты хотел; они были недоступны. Тогда не было такой потребительской культуры, в которой мы живем сейчас. Не было журналов о стиле, чтобы ты мог подобрать себе приличный образ. Ты черпал вдохновение из всевозможных источников, как это делали контингент Бромли, беря идеи из «Ночного портье», «Белоснежки». Весь свой образ Сьюзи Сью позаимствовала у королевы из Белоснежки. Малкольм и Вивьен открыли магазин, где многие вещи были в единственном экземпляре. Было ощущение индивидуальности, самовыражения. Ты не думал — все было инстинктивно.

Ари Ап:

Впервые я увидела Pistols в то время. Я автоматически росла вместе с панк-революцией, потому что некоторое время моим отчимом был Крис Спеддинг. Крис Спеддинг одним из первых открыл Sex Pistols и по-настоящему дал им шанс. Он записал с ними демо. Я жила с ним в Лондоне, когда он это сделал. Норе очень понравились Pistols.[131] Она стала ходить на их концерты с 1975 года. Я, конечно, этого не знала. В конце концов, однажды она взяла меня с собой.

В общем, пришла я на концерт Pistols, и там были все эти хиппи. Когда я увидела Стива Джонса в футболке с ковбоями, я подумала, что это круто. Мне было четырнадцать, и эта футболка меня впечатлила куда больше, чем вопли Джона и его безумие на сцене. Та футболка просто снесла мне крышу. Она была офигенная. Она все объясняла. Она заявляла о том, что такое наше общество и против чего я была. Это была настолько саркастическая футболка, что я даже не могу описать это. Миллион значений в одной картинке. После этого меня было не остановить. Когда я вернулась домой, моя мать поняла, что со мной случилось.

Тони Джеймс: