Паноптикум мотыльков

Она терпеливо ждала, когда рыдания Аннет пойдут на убыль. Заметив первые признаки усталости, немедленно встала и, подняв за собой послушную, словно кукла женщину, подтолкнула в дамскую комнату. Пора привести себя в порядок. И, в конце концов, появиться на ужине.

София постарается отговорить несчастную от скоропостижного бегства, убедить, что невозможно всю оставшуюся жизнь прятать проблемы за собственными комплексами. Сходить потихоньку с ума, мечтая о смерти, как об освобождении. Разве можно винить бывшего работодателя и любовницу в произошедшем несчастном случае?. Не они, а собственная невнимательность или злой рок толкнули беднягу под колеса. Но Аннет было легче пережить трагедию, найдя виновных.

В случае с Кириллом этой проблемы не возникло. Происшествие объявили терактом. Преступников через некоторое время нашли и показательно уничтожили. Но никто не почувствовал сатисфакции и успокоения. Смерть — всегда смерть. Безликая безвозвратность.

Черная дыра в душе. Как и не вымоленное вовремя прощение у матери. Они обе, Софии Томилина и Аннет Пуатье, звенья одной цепи, идущие бок о бок. Две жертвы, помеченные острием ее косы. Только у камня на распутье их тропы расходятся.

НЕЗНАКОМЕЦ

Раскаты грома утихали, грозовой фронт постепенно смещался на северо-восток, полыхая зарницами уже над швейцарской землей. Но ливень и не думал прекращаться. За окнами из-за падающей с небес воды, до сих пор царила абсолютная тьма.

Проходя мимо опустевшей рецепции, на пути в ресторан Ла Сьют, Софии обратила внимание, что экраны мониторов до сих пор мертвы. Значит, связь с окружающим миром пока не восстановилась. Чудеса, да и только…

Зал ресторана был полон лишь наполовину. Невысокий метрдотель, выросший словно гриб из под земли, вежливо поклонился, приглашая милых дам выбрать любое понравившееся им место. Кроме этого… Увы, Мадам, я сожалею…

Приглянувшийся Софии свободный столик у окна был уже зарезервирован. На нем красовалась недвусмысленная табличка с извинениями.

Женщины остановились у соседнего, частично отгороженного от остальных невысокими искусно драпированными ширмами. Иллюзия укромного уголка сыграла решающую роль в их выборе. Ни одна из дам не была расположена к вниманию со стороны остальных гостей.

Скользнув восхищенным взглядом по высоким сводчатым потолкам, украшенным лепниной и изысканными фресками, по огромным в пол овальным окнам, в обрамлении нежных салатных гардин, за которыми пелена дождя скрывала потрясающий вид на Леман, София восторженно прошептала, — Привет, я вернулась!

Пока Аннет изучала ресторанную карту, она, сидя с краю, имея небольшой обзор, разглядывала гостей.

Ну надо же, краснокожего сорванца не узнать. Родители, вспомнив о приличиях, а возможно просто следуя требуемому за ужином дресс коду, обрядили мальчугана в настоящий доисторический сюртук, смотрящийся на меленьком тельце по крайней мере нелепо. Апофеозом глупости служила желтая, словно лимонница, бабочка, болтающаяся у мальчика под подбородком. Отец, утянутый в костюм тройку, жилет которого того гляди грозил треснуть на выпуклом животе, резал невероятных размеров отбивную, лежащую на его тарелке. Жена, полная противоположность, субтильная, напряженно держащая спину особа без аппетита клала в рот маленькие кусочки вареной спаржи.

Лицемеры и ханжи, перекинувшиеся пейзаны. Вот скука то… — резюмировала София и перевела взгляд на середину зала.

Строптивая красотка, оскандалившаяся вчера, сидела к ней лицом. Гладко зачесанные за уши белокурые волосы. Легкий средиземноморский загар тронул нежную кожу, губы, оттененные розовым блеском, постоянно улыбаются, демонстрируя идеальный дорогой оскал. София, не будь столь критичной! Не оскал, а прекрасный прикус!

Улыбки красавицы, которой можно дать и не более сорока, предназначались спутнику, сидящему спиной к Софии. Она видела лишь часть его плеча в оливковом бархатном пиджаке. И мелькающую кисть с удивительно красивыми пальцами. Музыкальными. Да брось! Везде тебе мерещатся похожие руки!

Сейчас молодой мужчина смеется, разглядывая сидящую напротив красотку через карамельную решеточку, позаимствованную из пирожного. Как мило. Чужое счастье всегда притягивает взгляд. Впрочем, как и его противоположность…

— Мадам, Вы готовы сделать заказ? — появившийся официант, наклонился к ней.

София смутилась. Она еще не успела взглянуть в карту.

— О, извините, я отвлеклась. Передайте шефу, что я полностью доверю его выбору. А на аперитив принесите нам по бокалу ламбруско. Лучше розового. Непременно с ягодкой малины на дне!

Официант с почтением поклонился и шагнул к Аннет.

— Мадам?

Бокал с шипящим напитком мелко задрожал в руке. София увидела двоих мужчин, шествующих от входа в направлении их столика. Маленький метрдотель сопровождал…старика с глайдера… Нет, не может быть! Иллюзия сморкнулась…