Панорама Времен

— Если бы мы могли получить заявление, я… Человек в штатском, руководивший группой, покачал головой:

— Этого нельзя сделать до тех пор, пока…

— Эй, подождите! — громко крикнул парень, и все замерли. Человек в штатском с простертой рукой оглянулся.

— Вы, полицейские, сильно заморочили мне голову. Он начал проталкиваться вперед. Полицейские пропустили его, стараясь удерживать толпу на расстоянии. Парень подошел к человеку в штатском и спросил:

— Я арестован или как?

— Нет, вы просто находитесь под защитой…

— Я так и думал. Это телекамера, правильно? Слушайте, парни, вам не нужно защищать меня от нее, точно?

— Да нет, Хейес, мы хотим, чтобы вы не торчали на улице. Здесь могут быть…

— Я же вам говорю, что хочу поговорить с этими телевизионщиками, потому что я свободный гражданин. Рядом с тем парнем никого нет, и не о чем беспокоиться.

— Вы несовершеннолетний, — начал неуверенно человек в штатском, — и мы должны…

— Все это просто ерунда. Ну вот, — он протянул руку через голову полицейского и схватил микрофон, — видите, ничего не случилось?

Несколько человек поблизости зааплодировали.

Человек в штатском нервно оглянулся:

— Мы не хотели бы, чтобы вы стали что-либо рассказывать…

— Что там произошло? — крикнул кто-то.

— Очень многое! — закричал в ответ Хейес.

— А ты видел, как тот тип стрелял?

— Да, я все видел. Очень хладнокровный малый. — Он уставился взглядом в камеру. — Я Боб Хейес, и я все это видел. Я с трассы Томаса Джефферсона.

— Сколько выстрелов он сделал? — спросил кто-то, не попавший в поле зрения телекамеры, явно желая заставить Хейеса рассказать о событии.

— Три. Я шел по коридору, когда услышал первый выстрел. Один мужик внизу завтракал и послал меня наверх за журналами, которые там складывают. Ну вот, я начал их искать и услышал громкие звуки.

Хейес замолчал, явно наслаждаясь вниманием.

— Ну? — крикнул кто-то.

— Я сразу понял, что стреляют из ружья, и открыл дверь комнаты, где стреляли. Я увидел куриные косточки на картонке, будто после ленча, потом увидел того парня. Он пригнулся и целился из окна. Ружье он установил на подоконнике, чтобы удобнее стрелять, а сам облокотился на картонку.

— Это был Освальд?

— Так он себя назвал. А я его не спрашивал. Хейес улыбнулся. Кто-то засмеялся.

— Я двинулся к тому парню, а он “бум!” — выстрелил снова. Я услышал, как кто-то снаружи заорал и, не дожидаясь, перепрыгнул через ящик и обрушился на него. И как раз, когда я его ударил, ружье выстрелило в третий раз. Я играл в футбол и знаю, как нужно управляться с такими типами.

— Ты забрал у него ружье?

— Черта с два, — Хейес улыбнулся. — Я стукнул его головой о подоконник, потом отодвинулся, чтобы сподручнее размахнуться, и двинул ему по скуле. Он сразу же забыл про ружье. Тогда я снова врезал ему, и он отключился. Его игра закончилась.

— Он потерял сознание?

— Конечно. Я сработал что надо.

— Потом появилась полиция?

— Да-а. Когда парень отключился, я выглянул в окно, увидел всех этих полицейских, которые смотрели на меня. Я помахал им и сообщил, где нахожусь. Они сразу же прибежали.

— А ты видел, как президентская машина помчалась отсюда?

— Я не знал, что там был президент. Я увидел много машин и решил, что это парад в честь Дня Благодарения. Я оказался здесь потому, что мистер Эйкен, наш учитель физики, послал меня сюда.

Толпа вокруг Хейеса не проронила ни звука. Парень выглядел прирожденным актером: улыбался прямо в камеру и явно играл на публику. И снова раздался голос человека, которого камера не показывала:

— Вы понимаете, что могли помешать попытке покушения на…

— Да, поразительно, но я даже не знал, что президент в городе. Если бы знал, я пошел бы вниз, чтобы посмотреть на него и Джекки.

— А раньше ты Освальда не встречал? Ты видел, что у него есть ружье?..

— Послушайте, я ведь уже сказал, что пришел за журналами. Мистер Эйкен выполняет с помощью экстра-кредита проект в нашем колледже, с передачей энергии. Про это написано в журнале “Сеньор Схоластик”. Мистер Эйкен попросил, чтобы я принес эти журналы в класс. Там, знаете, есть что-то насчет сигналов из будущего.

— Сколько из выстрелов попало?

— Куда?

— В президента!

— Ну, я не знаю. Он выстрелил нормально два раза. Я ему врезал раньше, чем он успел выстрелить в третий раз.

Хеиес улыбался, оглядывался, физиономия его сияла. Человек в штатском потянул его за рукав.

— Я думаю, пока достаточно, — сказал он, меняя тактику. — Позже мы устроим пресс-конференцию.

— О да, — вежливо ответил Хейес. Его напор иссяк. Он все еще был заворожен вниманием толпы. — Я расскажу обо всем позже.

Опять посыпались вопросы. На экране все пришло в движение, когда полиция образовала барьер вокруг Хейеса. Снова щелчки фотокамер, призывы очистить дорогу, шум мотоциклов. Замелькали люди в плащах, расталкивающие толпу; они что-то кричали, но их голоса потонули в общем гаме.

Гордон заморгал и на какой-то момент, казалось, потерял равновесие. “Сеньор Схоластик”. Комната поплыла в неверном свете, пробивающемся сквозь клубы табачного дыма. Снова уверенным голосом заговорил Кронкайт: