Пансионат на Страндвеген

— Она не соответствует истине. Я объездил всю Европу, несколько раз был в Польше и никак не могу согласиться с тези сом предыдущего оратора, что это народ бандитов, убивающих кого попало за несколько колечек. Я думаю, того же мнения придерживаются мои коллеги-журналисты и полиция. Польские суда все время посещают наши порты. В Мальмё или Гётеборг почти каждый день заходят два-три корабля под бело-красным флагом. Дай нам бог, чтобы все иностранные моряки вели себя так, как эти поляки. Единственное преступление, которое они себе позволяют, это захватить на берег бутылку водки, чтобы распить ее со своими шведскими друзьями. Да и то инициато рами такой «контрабанды» обычно бывают шведы, уж очень их тянет к польской водке. Я никак не могу допустить, что убий ство организовал этот старый рыбак. С какой целью? Ограбле ния? Но у него было в банке несколько тысяч крон. Зараба тывал он неплохо, тратил мало, разве что на поездки к друзьям. И такой человек мог польститься на горсть побрякушек стоимо стью в две-три тысячи крон, которые и продать-то было бы не легко?

— Но ведь я сказал, — возмутился Нилеруд, — что рыбак мог ожидать значительно большего улова, чем те несколько украшений, которые госпожа Янссон носила на себе. Он мог рас считывать на ее знаменитые бриллианты и изумруды. Если fru Мария говорила о них даже горничной, то наверняка похва сталась и перед своим соотечественником. Он, несомненно, взял бы и чековую книжку, но книжка осталась нетронутой, и это навело меня на мысль, что само убийство совершил иностранец, незнакомый с чековой системой. Им мог быть человек из со циалистической страны, ведь там не пользуются чеками.

— Вы меня не убедили, — упорствовал журналист.

— Хорошо, я ведь не утверждаю, что убийцей был непре менно поляк. Если это вам так не нравится, готов уступить. Факт, что это был какой-то подонок, а носит ли он шведские документы или какие-нибудь другие, это не так уж важно. Для меня исходным пунктом служит кольцо, лежавшее под буфетом. В дом рыбака его мог принести только убийца.

— С этим я согласен, — заявил Свен Бреман.

— Но ведь убийцей госпожи Янссон может быть только ста рый поляк или его напарник, тот, который потом убил рыбака, чтобы завладеть всеми драгоценностями. Иначе быть не может.

— Версия господина Нилеруда, — заметил начальник поли ции, — безусловно, интересна, так как объясняет ход событий. Но у нее есть слабое место: «den gammle Polacken». Как нам удалось установить, это был человек кристально честный, к тому же не придававший большого значения деньгам. Он отправлял за границу значительные суммы, адресуя их своим бывшим то варищам по несчастью, которые оказались в трудных материаль ных условиях. Зачастую эта помощь была анонимной. И такой человек мог стать убийцей, польстившись на небольшую сумму? Нет, эта гипотеза мне не нравится.

— А может, — все еще не сдавался доктор Нилеруд, — у старого поляка были какие-то счеты с госпожой Янссон? Всякое бывало среди заключенных в гитлеровских концлагерях. Люди часто спасали там свою жизнь ценой чужих жизней. Может, этот человек в чем-то провинился перед госпожой Янссон или наоборот? Во всяком случае, у него мог быть повод избавиться от нее как от свидетеля. При этом драгоценности сыграли роль приманки для того, кто непосредственно выполнил эту грязную работу.

— В таком случае рыбак оставил бы всю добычу убийце.

— Нет, этого бы он не сделал, иначе сразу бы стало ясно, что он заинтересован в самом убийстве, а вовсе не в драгоцен ностях. К такому выводу мог прийти и сообщник, что дало бы ему основание впоследствии шантажировать рыбака. А так они оказались связаны одной веревочкой, это было мудро со сторо ны Тшечецкого.

— Слишком много в этой гипотезе всяких привходящих со ображений, чтобы она казалась убедительной, — журналист все еще не хотел сдаваться.

— Согласен, что у моей версии есть слабые места. Предло жите лучшую.

— Я считаю, — вмешался один из представителей мини стерства, — что следует очень внимательно изучить всю жизнь старого рыбака, включая время его пребывания в Освенциме. Думаю, что такие сведения мы сможем получить из Польши, от их организации политических заключенных. Наверняка най дутся люди, которые вспомнят товарища по фамилии ... — тут

представитель министерства запнулся и издал какое-то странное шипение. — Если потребуется, мы сможем послать кого-нибудь в Варшаву, чтобы ускорить дело. Неплохо было бы выяснить и некоторые детали из прошлого госпожи Янссон. Это может приго диться в ходе следствия. Вообще чем больше мы будем знать об этих людях, тем лучше. Необходимо также установить, что ры бак делал в Мальмё. Надеюсь, полиция сумеет выяснить, что творится в кругу людей, которых господин доктор назвал «по донками». Что они говорят об этих убийствах, знают ли они по ляка? В этом следствии мы не можем позволить себе роскошь Упустить хотя бы один след.

— Мы ничем не пренебрегаем, — отозвался начальник по-лиции, — и будем вам очень благодарны за помощь. Очевидно, мы ею воспользуемся.