Пантанал и дети Ла-Манша

Все это время Биток выгадывал удачный момент для стрельбы, но майор удавалось прикрываться Костылем, которому он уже успел изрядно насовать по болевым точкам и даже что — то сломать.

— Да ну на хер! — решил Биток и спустил курок.

Длинная очередь прошила — таки бронежилет кореша, и майор бросил на фермера уже остывающее тело, после чего сам кинулся в атаку.

Дрын к тому времени изменил тактику и начал топтать мои ноги своими слоновьими ногами. Я извивался змейкой, но удача не могла длиться долго. Вообще, много хороша не бывает, как говаривал профессор Равва.

Пару раз здоровяк задел ноги по касательной. Ощущение не из приятных — будто на краешек кожи пытались установить гранитную колонну.

И тут я макушкой задел что — то твердое. Пистолет!

Я схватил его как изголодавшийся мопс ливерную колбасу. И сразу вдавил курок, отчётливо не представляя, куда стреляю. Важно было направление — в сторону огромного и ревущего Дрына.

Направление оказалось верным, а пистолет автоматическим. Он выпустил 8 или 10 пуль одной очередью, пять из которых угодили под разными углами в голову бандита, а штуки 3 разорвались внутри черепа.

Некоторое время матерый человечище без головы возвышался надо мной, и это дало возможность отползти в сторону, когда «александрийский столп» с громким лязгом рухнул.

Майор и Биток продолжали месить друг друга, причём бандит использовал сволочь автомат как дубину. Я торопливо прицелился — и голова Битка лопнула.

— Удачный выстрел! — выдохнул изрядно помятый майор.

— Я даже не стрелял! — возразил я.

— Тогда кто?

— Я! — раздался голос.

22. Ночь в Лондоне и следующий день

3 августа. 20.00

— Кто стрелял? — спросил Бекк.

— Я! — сказал Межеедов.

Он был в тельняшке, заправленной в штаны от комбинезона. Рука и голова перевязаны. Бледный и злой. В руке автомат.

Я посмотрел на пистолет в опущенной руке.

— Можешь не смотреть — патронов все равно в нем нет! — обронил Межеедов, а Бекка предупредил. — Ты тоже не дергайся. У тебя сустав вывихнут. Все равно промахнешься, только больно будет.

— Откуда такой заботливый взялся? — процедил Вальжан. — Будешь о нас заботиться?

— Пускай о вас министерство обороны заботится! — огрызнулся майор.

— Ты солдат убил, сучонок! — выкрикнул я.

— Никого я не убивал! — возразил майор. — Но и спасти не смог! Сам еле выжил.

Он задрал тельник и показал набухший кровавый пластырь на боку.

— Кто ж знал, что у дуры все схвачено! Следил ведь за ней неусыпно!

— Какая дура? — не понял я.

— Твоя! — отрезал майор. — Сначала голой попой перед тобой в душе крутила, девочку — ромашку изображала. Помоги — спаси! А в бронике так рванулась, я хотел за рубашку схватить, так только обрывки остались. Она водилу головой об руль. Мы первой машине на полном ходу в корму и въехали, по пути перевернув прицеп. Машины встали, а тут фермеры. Меня приняли за убитого, это так и было, и мне удалось ускользнуть. Я не предполагал, что вы такие балбесы сами полезете в ловушку. Откуда вы взялись на мою голову! Итак, сил нет, а мне пришлось за вами по всему городу бежать!

— Анжелика? Врешь, гад! — крикнул я, голос предательски задрожал, я подозревал, что и слезки выступили на глазах.

— Ты бы вообще молчал, Палыч! — одернул майор. — Надоело тебя спасать! На мосту пришлось в паука стрелять, он уже на тебя желудочный сок спустил, а ты в ответ меня чуть не прищучил. Стрелок ты аховый, но дуракам везет! А в здании Ллойда Анжелика уже готовилась вас с Алькой пристрелить, я в тебя стулом.

Он небрежно сунул мне в руки автомат и направился в зал с чёрной машиной.

— Где — то у них тут жратва припасена для пленных! — а мне пробурчал не оборачиваясь. — А вообще, Палыч, молодец. Башку здоровяку на раз снес! Ага, вот они!

Он подошел к сложенным на полу армейским рюкзакам, это было снаряжением убитых солдат, распахнул один, нашёл фляжку, жадно припал.

Мы с Бекком так и остались на своих местах. Только переглянулись. По — хорошему майора сейчас бы пристрелить, уж очень его история напоминает полный бред. Но с другой стороны — он оружие нам отдал, стоял, не скрываясь в одном пропитанном кровью тельнике.

— Может не врет? — засомневался я.

— А я хрен его знает! — пожал плечами Вальжан. — Для начала напьемся! Пить очень хочется! А то сами скоро в фермеров превратимся!

Мы подошли майор протянул ему флягу. Бекк взял ее здоровой рукой, вторая повисла плетью, и отдал мне. Когда он повернулся, Межеедов взялся за его больную руку особым образом и дернул. Раздался короткий треск.

— Су… — Бекк не договорил и блаженно закатил глаза.

Майор перехватил оседающее тело и встряхнул, приводя в себя.

— Какие нежные мы стали! — выговорил он и вдруг насторожился.

Почти сразу и я услышал шум моторов. Бандиты возвращались!

— Ходу, пацаны! — вскричал Межеедов, забрасывая на спину рюкзак.

Ночь. Мэл стрит.

Когда я начал выходить из коматозного состояния, Межеедов с Бекком закончили обустраивать жилище: приперли наружную дверь тяжелым комодом, а единственное окно забаррикадировали корпусной мебелью из гостиной.