Пантанал

— О чем ты все время думаешь? — поинтересовался Деко, как оказалось, он совершенно не умел есть курицу, оставляя недопустимо много мякоти на костях.

— Мутная история с этим Зелепукиным! — произнес Вершинин.

Деко с ним согласился.

Особняк в Мезон-Лафит.

Мезон-Лафит переводится как дом царей. Красивый дом. Вершинин понял, едва они перелезли через невысокий металлический забор, и на датчике мигнул красный глазок. А тупой негр ничего не заметил.

— Вроде тихо, — сказал Деко.

Вершинин согласился, а чего не согласится. Действительно, тихо. Как на кладбище. Ву компрене?

Узкая тропинка из утрамбованного гравия петляла между вишневыми деревьями и клумбами ириса. Особняк возвышался на 3 этажа и был выполнен в стиле «бель эпок». Под каждый подоконник заведены декоративные колонны. Над окнами рельефная лепка. Над парадным входом скульптурная композиция, должно быть герб хозяина. Плоская крыша огорожена фигурной решеткой. По краям скульптуры дам с факелами и знаменами.

— Никого, — заметил Деко. — Зайдем с парадного входа.

Почему бы и нет? Вершинин пожал плечами.

Дверь оказалась не заперта - удивительное расточительство в свете объявленной комендатурой плана Перехват. В просторном холле полы покрывал роскошный дубовый паркет. Наверх вела мраморная лестница, перила которой представляли сложную композицию из мастерски кованного металла. Создавалось ощущение музея, и хотелось надеть бахилы.

В шикарном месте негра убьют, подумал Вершинин.

Так никого и не встретив, они поднялись наверх. Здесь также оказался единственный зал на весь этаж. Декоративное панно на всю стену, из которой будто проросли живые растения. Потолок украшала декоративная лепка. Из центра свисала сложная конструкция, напоминающая огромную мошонку. Лишь исходя из функциональности можно было определить, что это возможно люстра.

Посреди комнаты стояли 4 дивана с шелковыми подушками.

— Одновременно 8 человек могут сношаться, — одобрительно заметил практичный Деко.

С третьего этажа донесся глухой удар. Стволы были у них в руках, и от напряжения Вершинин едва не спустил курок, всадив очередь в лепной потолок.

— Спокойно, Жак. Мне сердце вещует, что мы сегодня возьмем козла! — самонадеянно заявил Деко, направляясь к лестнице.

В этот момент как никогда сильно Вершинину захотелось его остановить.

Он не мог себе этого позволить. Не ради себя, ради Сашки.

Наверху располагалась комната отдыха. С диваном с округлой спинкой и шелковыми подушками. На стене вьются живые лианы, помогая расслабиться хозяину. Весь дом не располагал к работе, здесь хотелось валяться на диванах, пить дорогие выдержанные вина и ругать качество кокаина.

И дом совершенно не располагал к убийству. Он требовал жизни, и жизни сладкой, беспроблемной, как у министра финансов.

Деко прошел вглубь зала, когда в живой стене за его спиной бесшумно не отворилась неприметная дверка. Из нее вышел человек в балаклаве и направил в беззащитную спину Деко пистолет с навернутым глушителем.

Вершинина, замешкавшегося на лестнице, он не заметил, и тот мог снять его одной пулей. Но он не пошевелился.

Убийца выстрелил раз, второй, третий. Гильзы звонко падали на пол. Потом упало тело. Убийца нагнулся, чтобы подобрать гильзы-и заметил Вершинина.

Вершинин выстрелил. Убийца щучкой нырнул в нору, из которой только что выполз. Вершинин нажал курок и выпустил обойму одной очередью. От лиан полетели зеленые брызги, дверь исчезла во взрыве из щепок. 9-ми миллиметровые пули страшное дело.

Затвор отошел в крайнее заднее положение, магазин был пуст, и наступила тишина. Деко неподвижно лежал на полу. Непривычно безмолвный, не похожий сам на себя.

Это кто-то другой, пытался успокоить себя Вершинин. Незнакомец. Мало ты видал убитых незнакомцев? Расследовал, влезал в их запутанные тайны, узнавал про них все. И что же? Они оставались одинаково незнакомыми, безымянными жертвами. Ты ведь тогда оставался профессионально равнодушным?

Когда он доставал сотовый, руки его дрожали.

9. Грешник и псих

Военный аэродром Клоково. 5 год БК. 180 км до Москвы (бывшей).

Генерал армии Лев Иваныч Студенцов поднял голову от карты, посмотрел на академика Лемберта и спросил:

— Разве его не отправили в госпиталь?

— Он хочет говорить только с вами.

— Я с ним уже разговаривал. В меру сил. Не смотрите на меня с укором. Вы в курсе, что лейтенант Колесников спятил.

— Он болен, — согласился академик. — Но рассказывает интригующие вещи.

— Я не психиатр, учебников писать не собираюсь. Пусть им занимаются специалисты.

Взвод лейтенанта Колесникова перестал выходить на связь в первую же ночевку в Москве. Задействованные беспилотники в течении суток утюжили зону, но никаких следов группы не обнаружили, хотя применили все мыслимые технические средства: инфровизоры, тепловизоры, локаторы, чувствительные сенсоры. Пытались залезть даже в башню, впрочем, без особого успеха.