Пантера. Начало

— Простите, уважаемый профессор, — проворчал босс, — вы случайно не о двадцать пятом кадре говорите?

— Что вы! Двадцать пятый кадр — это игрушка в сравнении с биогенератором. И потом, его использование давно запрещено международной конвенцией, после первых же опытов. Хотя не исключено, что в нашей стране, где царит хаос и развал, эта игрушка активно используется в избирательных кампаниях на телевидении. Вам не кажется удивительным, что во время предвыборной кампании мы почти любим своего кандидата, а потом, когда его ролики перестают показывать на экранах, часто удивляемся, почему его выбрали? Ничего удивительного в этом нет. Те, у кого в руках телевидение и радио, обладают огромными возможностями не только прямого воздействия на разум, но и тайного, на подсознание, хотя это и запрещено официально. Но кто у нас это проверяет… — он пожал плечами. — Впрочем, мы отвлеклись. Теперь о самом неприятном, и это напрямую связано с моим визитом, который отнюдь не случаен. Мы точно не знаем, когда все это началось, но примерно с 91-го года на Россию идет тотальное излучение, если можно так выразиться. Практически весь бывший Советский Союз, кроме Чукотки и прибалтов, находится под воздействием неведомого нам постороннего источника биоэнергии, который влияет на подсознание людей, переделывая их психику и поведение. Причем нам доподлинно известно, что это контролируется властями…

— Чушь какая-то… — пробормотал босс, поправив на носу очки.

— Резонное замечание, — спокойно продолжил Кох. — Это означает, что вы меня внимательно слушаете и вникаете в смысл. Нет, уважаемый, это не чушь, к несчастью, и сейчас я вам это докажу конкретными фактами и научными свидетельствами, полученными нашей группой в ходе упорных поисков и исследований. Надеюсь, вы не станете отрицать, что в нашем обществе в последнее время наблюдается всеобщий взрыв насилия и жестокости, идет отказ от каких бы то ни было моральных ценностей? Общество перестало узнавать само себя, оно изменилось до своей противоположности, причем за мизерно короткий срок, что в принципе невозможно не только для огромной страны, но и для одного человека со сложившейся психикой и убеждениями. Сколько времени, по-вашему, нужно человеку, чтобы избавиться от воспитания, впитанного с молоком матери, от своих убеждений, моральных понятий, привычек, желаний и так далее и поменять их на противоположные, как вы считаете?

Босс задумался. Я попробовала представить его другим: веселым, бесшабашным парнем с гармошкой в руках или лысым кришнаитом в длинном балахоне с трещоткой. И не смогла.

— Что касается лично меня, — заговорил наконец он, — то при хорошей обработке с приведением очевидных преимуществ другого воспитания, иных нравственных ценностей и образа жизни, пожалуй, через пару-тройку лет я, наверное, смог бы забыть самого себя и стать другим, — неуверенно закончил он.

— Ага! — оживился профессор. — Заметьте, я вас за язык не тянул, вы сами сказали: при хорошей обработке! Теперь подумайте и скажите: вы когда-нибудь слышали или видели по телевизору прямые призывы к насилию, что нужно грабить, убивать, насиловать, не верить в любовь и добро, что просто необходимо обворовывать пенсионеров, быть подлецом, негодяем и так далее?

— Нет, не слышал, — пожал плечами босс. — И что из этого?

— А то, голубчик, что если бы, как вы говорите, проводилась хорошая обработка и люди каждый день слушали эти призывы по телевизору, то тогда бы хоть как-то можно было объяснить всеобщий поворот сознания в негативную сторону! Но ведь такой обработки, как вы сами признали, не было! Даже наоборот: насилие по-прежнему не в чести на экранах, хотя там и показывают всякую пошлость и дребедень, но все же дают понять, что это нехорошо. А люди тем не менее изменились, и отрицать это может только тот, кто сделал их такими! Или вы думаете, что ни с того ни с сего люди вдруг начали убивать ближних, страшно возросла преступность, разрушены вековые традиции и устои? Нет, батенька, для этого должна быть причина. И бедами экономики это не объяснишь. Были в России времена и похлеще, потруднее, но матери не выбрасывали своих младенцев на помойки, школьники не мечтали стать бандитами, а школьницы — проститутками или стриптизершами! Да что там!.. — Он достал платок и вытер лысину. — Но посмотрите, что удивительно: несмотря на всеобщую обозленность доведенных до крайней степени отчаяния людей, никто почему-то не осмеливается на прямое неповиновение власти, доведшей их до такой жизни, в чем сегодня уже никто не сомневается. Люди вроде и хотят ее свергнуть, но никто почему-то не хватается за топоры и вилы, какая-то неведомая сила их сдерживает. А какая такая сила? Ведь сколько раз, например, обманывали тех же шахтеров с зарплатой, сколько раз они обещали подняться и смести всех воров в правительстве, но ни разу дальше слов и возмущения дело не зашло… Сейчас уже вся страна бастует, но это больше похоже на ропот возмущенных баранов в овчарне. Что же им мешает, сударь мой?