Пантера. Начало

— Я слышал, что в том же лесу была еще одна стая и в ней был тоже мудрый и старый вожак. Но он был действительно мудр и не стал срываться с места при пожаре, а решил переждать его поблизости вместе с остальными зверями, которыми и питалась его стая, ни в чем себе не отказывая. В результате мудрость победила силу, которая властвует только при полном отсутствии ума…

Я почувствовала невольную гордость за своего кавалера, но тут же сникла, увидев, как напряглись лица остальных, особенно у пьяного Алексея. Золотой как ни в чем не бывало продолжал:

— А теперь мой тост. На одной самой высокой горной вершине жил гордый орел. Многие годы он тщательно охранял свои владения, давая семя своим подругам и отыскивая птенцам пишу, защищая их от бед и невзгод, пока у тех не окрепнут крылья. Когда птенцы вырастали, он учил их летать и добывать пищу, и потому они становились сильными и смелыми птицами, как и их отец. Они селились на более низких вершинах, откуда было не так хорошо видно, а значит, и пищи было меньше. Но все уважали и чтили своего отца, и никто никогда не пытался поселиться рядом с ним, понимая, что лучше его никто не знает этих мест и не сможет надежнее охранять всех от врагов. Но, как это часто бывает, у одного молодого орла взыграло честолюбие, и он решил доказать всем, что ничуть не хуже отца, у которого к тому же стало от старости ухудшаться зрение. И вот собрались все птицы и стали смотреть, кто же из двоих лучше видит и удачнее охотится. Отец и сын взмыли высоко-высоко в небо, а по полю пустили малюсенького мышонка, которого нужно было поймать. Молодой орел, конечно, первым увидел зверюшку и камнем ринулся вниз, уже празднуя победу. Но когда он схватил мышонка, сверху на него обрушился отец. Он заклевал нерадивого и неблагодарного сына, вырвал у него мышь и показал всем как знак своей победы над тщеславием, самоуверенностью и глупостью…

Глаза у Алексея стали наливаться кровью, он весь сжался, и хрустальный бокал, стиснутый в его громадном кулаке, со звоном лопнул. Не обращая на это внимания, все так же улыбаясь, Золотой закончил:

— Так выпьем же за незыблемость основ, разрушая которые, мы рискуем развалить все здание! Прошу вас, господа!

В этот момент часы пробили восемь. Никто не зааплодировал, все вяло чокнулись и пригубили бокалы в полной тишине. Я поняла, что сейчас что-то будет, и поспешила разрядить обстановку:

— Может быть, немного потанцуем? — громко и весело сказала я. — А то что-то все скуксились, как на похоронах. Милый, ты зачем меня сюда пригласил? — капризно обратилась я к Золотому. — Я сейчас умру от скуки…

— Заткнись, шамовка! — рявкнул Алексей и грохнул окровавленным кулаком по столу так, что вся посуда подпрыгнула и звякнула.

— Тише, Леха, еще не время, — осадил его Егор, нахмурившись.

— На хрен мне время?! — он сгреб край скатерти и рванул на себя. — Манал я все ваши условия!!!

Все со звоном посыпалось на пол, опрокидываясь и разбиваясь, девицы завизжали, а трое дружков кинулись успокаивать буяна, который рычал и не сводил с Золотого ненавидящего, мутного взгляда. Тот поднялся, взялся за спинку моего стула и сказал:

— Пожалуй, нам пора немного отдохнуть, Мария, — он взял меня за локоть, — До встречи в девять часов, господа!

— Что происходит, дорогой?! — испуганно верещала я, когда он уже выводил меня в дверь. — Отвези меня домой! Немедленно!..

— Ты молодчина, отлично сыграла, — похвалил меня Золотой, когда мы вышли в какой-то коридор и начали подниматься по широкой лестнице. — Теперь они тебя вообще в расчет брать не будут. Это хорошо.

— Ты тоже здорово говорил, мне понравилось. Что теперь, все начнется раньше?

— Считай, что уже началось, — пробормотал он, оглядываясь вокруг.

Мы стояли в большом коридоре второго этажа, по сторонам которого виднелись высокие двери. В другом конце коридора тоже была лестница. Заглянув в одну комнату, мы увидели, что она совершенно пуста.

— Наверное, мебель специально вывезли, чтобы не переломали, — предположил Андрей.

— Скорее не хотели, чтобы мы использовали ее в качестве оружия. Идем, поднимемся на самый верх, чтобы спина по крайней мере была прикрыта. С неба-то они на нас не упадут, надеюсь…

Мы быстро пошли, почти побежали, по лестнице на четвертый этаж и стали искать вход на чердак. Люк оказался закрытым на висячий замок. Снизу пока ничего не было слышно, и только наши шаги гулко раздавались в огромных пустых помещениях. Я сняла туфли и понесла их в руках.

— Да выброси ты их… — посоветовал рыжий, прислушиваясь и оглядываясь.