Папа и море

— В этом-то и ужас, — вздохнула мама. — Необходимы перемены. Иначе слишком привыкаешь друг к другу, и жизнь становится такой однообразной… Ведь правда, дорогой?

Папа недоумённо посмотрел на неё, но мама только засмеялась и вернулась к штопке. Папа подошёл к календарю и поставил крестик, означающий пятницу, а под ним подписал: «5 по Бофорту».

Муми-троллю показалось, что портрет лошадки изменился. Море стало не такое синее, а луна чуть увеличилась. Он сел за стол и сказал самым тихим голосом:

— Мама, я живу на полянке в лесу.

— Да что ты? — сказала мама. — А полянка красивая?

— Очень. Я подумал, что, может, тебе захочется на неё посмотреть.

— Конечно, я обязательно приду, — сказала мама. — А когда?

Муми-тролль быстро глянул на папу — тот был по уши в своей тетради. Тогда Муми-тролль шепнул:

— Сегодня ночью.

— Почему бы и нет, — ответила мама. — Но, может, приятнее было бы пойти туда утром, всем вместе?

— Это совсем не то, — сказал Муми-тролль.

Мама кивнула, продолжая штопать.

А папа записал в тетради: «Возможно ли, что неизменные явления изменяются с наступлением ночи? Проверить: что море делает по ночам. Наблюдение: остров в темноте ведёт себя по-другому, возникают а) странные звуки, б) явление, которое с определённостью можно назвать движением».

Лапа с карандашом зависла в воздухе — папа размышлял. Потом он продолжил:

«В скобках: возможно ли, что сильное чувство само по себе могло изменить окружающую среду? Пример: я сильно беспокоился за маму. Проверить».

Он перечитал написанное и попытался сформулировать мысль яснее. Мысль не прояснялась. Папа поплёлся в кровать.

Прежде чем натянуть на уши одеяло, он сказал:

— Погасите фонарь, когда будете ложиться. Иначе можно задохнуться угарным газом.

— Конечно, дорогой, — ответила мама.

Когда папа заснул, Муми-тролль взял фонарь и всё время освещал маме дорогу. В вереске мама остановилась и прислушалась.

— Ночью всегда так? — спросила она.

— Ночью бывает беспокойно, — согласился Муми-тролль. — Но не обращай внимания. Просто когда мы засыпаем, остров просыпается.

Муми-тролль пополз впереди по главному входу. Время от времени он оборачивался посмотреть, ползёт ли мама следом. Хоть и зацепляясь за ветки, она понемногу продвигалась сквозь лес к полянке.

— Так вот где ты живёшь! — воскликнула мама. — Какое чудесное место!

— Крыша скоро совсем облетит, — сказал Муми-тролль. — А как было зелено, ты бы видела! Правда, с фонарём тут совсем как в пещере?

— Настоящая пещера, — подтвердила мама. — Надо принести сюда коврик и маленький ящик, чтобы сидеть…

Она подняла морду и увидела, как плывут среди облаков звёзды.

— Знаешь, — сказала она, — мне кажется, что остров скоро уплывёт и унесёт нас с собой. Мы поплывём куда-то…

— Мама, — сказал вдруг Муми-тролль, — я видел морских лошадок, но им неинтересно со мной. Я хотел просто побегать с ними, побегать и посмеяться, понимаешь… Они такие красивые…

Мама кивнула.

— Мне кажется, с морскими лошадками нельзя подружиться, — серьёзно сказала она. — Но не стоит из-за этого грустить. Ими можно просто любоваться — как птицами или как красивым пейзажем.

— Наверное, ты права, — сказал Муми-тролль.

Они прислушались к ветру, который носился над лесом. Муми-тролль напрочь забыл про Морру.

Он сказал:

— Жаль, что нечем тебя угостить.

— Это мы успеем и завтра, — сказала мама. — Можно устроить здесь праздник и пригласить остальных, если хочешь. Спасибо, что показал мне свою полянку. А теперь пойдём обратно к маяку.

Проводив маму домой, Муми-тролль погасил фонарь, чтобы немного побыть в одиночестве. Ветер усилился. Муми-тролль прошёл через остров. Темнота, шум моря и мамины слова укрывали его, точно капюшоном.

Скала здесь спускалась к чёрному озеру, из-под обрыва доносился плеск. Муми-тролль слышал его, но не остановился, а зашагал дальше, лёгкий, как воздушный шарик. Спать совсем не хотелось.

И тут он увидел Морру. Морра появилась на острове, побродила вокруг маяка, обнюхала следы на вереске, близоруко поозиралась по сторонам и побрела в сторону мхов.

«Меня ищет, — подумал Муми-тролль. — Но придётся ей потерпеть. На неё уходит слишком много керосина».

Он снисходительно, без всяких угрызений совести понаблюдал за Морриными шатаниями по острову.

— Потанцует завтра, — сказал себе Муми-тролль. — Не сейчас. Сегодня у меня семейный вечер.

Он повернулся ко всем спиной и кружным путём пошёл к полянке.

Муми-тролль проснулся на заре, охваченный ужасом. Спальный мешок казался путами, Муми-тролль чуть не задохнулся во влажном жаре и не мог шевельнуть лапой, точно кто-то держал его. Всё было не так, его окружал странный коричневый сумрак, пахло как будто глубоко под землёй.