Папа, мама, я и Сталин

Н. Пойма, Красноярск, кр. — 15/1 — 1942 г.

Моя дорогая Лидука! 3 ½ м-ца я не имею от тебя никаких известии, не знаю, что и думать. Жива ли ты, здорова? Страшно подумать, что с тобой могло что-то случиться плохое. Моя любимая женушка! Очень прошу тебя не забывать писать мне возможно чаще, — для меня это будет единственной поддержкой. Покоя не дает мне судьба нашего сына и мамы А.Д. Где они, что с ними? Удалось ли им выехать из Анапы и куда?

Прошу тебя, моя мордуля, если будет возможность, выехать вместе с сыном и мамой поближе сюда, на Урал или в Сибирь… И для меня это будет легче, т. к. из этих мест лучше идет почта и принимают посылки. Моя дорогая! много бодрости придают сообщения о победах нашей Красной Армии над проклятыми фашистами. Хочется, чтобы их поскорее разгромили и уничтожили начисто. И мы тогда, может быть, скорее увидимся и будем вместе. Обо мне не беспокойся. С 1/XII я нахожусь на новом месте, работаю бухгалтером по х-расчету, возможно перейду на этих днях на плановую работу, если прибудут бухгалтера Здоровье несколько улучшилось, стал чувствовать себя крепче. Решил вновь обратиться с жалобой и с просьбой об отправке на фронт, но мало верю в удовлетворение. Будь бодра, береги себя, что бы ни случилось. Это единственная возможность все-таки увидеться и быть нам вместе. Пиши только чаще и подробнее о себе, о сыне, о родных.

Любимая женка!помни, что я всегда с тобою, всеми мыслями и думами. Работаю много и думаю о семье и Родине.

Целую тебя и Марика крепко.

Ваш Сема. Привет маме и всем родным. Как Самуил с семьей?

Здесь отец уже не впервые настаивает на своем предложении — перебраться семье на Урал или в Сибирь. Аргумент насчет «безопасности» правильный и бесспорный, но наш далеко смотрящий папа понимает, что когда он выйдет, ему тут же пришпилят «без ста городов». В Москве ему уже не жить!.. Никогда!

Как тогда «воссоединиться» с семьей?

Так что война могла и помочь в устройстве личной жизни. В будущем!..

Но пока отец, выстроивший свой план в голове, на эту тему помалкивает, дабы не «спугнуть» Лиду и «маму Александру Даниловну». Еще не время. Еще ему сидеть не пересидеть.