Папа, ты попал!

— Папа сказал, что я должна поехать с ним в Москву. Но может быть ты посидишь со мной и он разрешит мне остаться дома? Пап, пап, давай я останусь с феечкой?

Твёрдые шаги приближаются к нам. Максим обходит нас и встаёт напротив. Вид недоумевающий, слегка растерянный. Да уж, понимаю, я ведь сама не ожидала, что окажусь здесь.

— Даже и не знаю, — вдумчиво почёсывает он подбородок. — У феечки, насколько мне известно, были неотложные дела.

Этой фразой он прикрывает своё очевидное недовольство. Оно и понятно. Он столько раз выручал меня, а я же обошлась с ним как самая настоящая эгоистка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Неотложные дела подождут. Они ушли на второй план. А заколочка долго ждать не будет.

Я вижу как Максим некоторое время взвешивает все "за" и "против". Неподвижно стоя, он смотрит на свою дочь, затем на меня. Потом снова на Васю, которая в молитвенном жесте сложила свои маленькие ладошки.

Мне безумно приятно, что девчушка всеми руками и ногами за меня. За то, чтобы остаться со мной. Но я поставила Максима под сомнения, отказав ему однажды. Скорее всего, он не пойдёт на поводу у своей дочери.

— Ну, хорошо, — внезапно молвит он и поглядывает на наручные часы. — Давай тогда я проведу экспресс-инструктаж, а то бежать уже надо. Я и так припозднился, пока Вася выбирала какие платья она хочет взять с собой в поездку.

— Ура! — маленькая модница сжимает меня своими ручками, топая ногами как заведённая. — Мой папа самый лучший!

Я испытываю смешанные чувства. С одной стороны, мне очень стыдно перед Максимом, но с другой, я ощущаю облегчение вкупе с душевным трепетом и безмерным удивлением. Не ожидала я такого исхода, а времени на то, чтобы разводить пустую болтовню, у нас нет.

Максим берёт из моих рук пакеты, ставит их в холе, а затем в ускоренном режиме, словно на перемотке, проводит мне экскурсию по своей огромадной квартире. Столько комнат, что грех не заблудиться. Но местоположение самой важной я точно запомнила — просторной детской. Эта комната, о которой мечтает каждая маленькая девочка. В ней даже я чувствую себя принцессой.

Следом Максим показывает мне ещё одну комнату.

— Тут можешь расположиться сама, — говорит он.

Максим держится отстранённо, но официально. Словно мы незнакомы, и я пришла пробоваться на должность нянечки.

— В прошлый раз я спала в другой комнате, — отвечаю я, отмечая, что эта комната меньше, но уютней, чем та, где я ночевала прежде.

— Да, но здесь ты будешь ближе к Васе. Должен предупредить, она у меня порой лунатит. Нужно среагировать прежде, чем она, к примеру, выйдет в подъезд.

— Бывало и такое? — таращу глаза на него.

— Да, тогда я вовремя не спохватился. Васю разбудил сосед. Она была очень напугана.

— Ох, конечно. Конечно, я пригляжу за ней. Можешь на меня положиться.

Наступает неловкий момент. Каждый из нас не знает что сделать, что ещё сказать. Слова извинений вертятся на моём языке, но озвучить их у меня не хватает сил. Мы оба стоим в дверном проёме. Держимся настолько близко друг к другу, что я ощущаю как от его тела исходит приятное тепло, чувствую аромат туалетной воды, я даже могу разглядеть в полумраке как его зрачки с каждой секундой расширяются всё больше и больше. У меня будто бы разом обострились все чувства и все мои силы сейчас уходят на то, чтобы не показывать вида, как мне жутко неудобно находиться рядом с ним на таком близком расстоянии. Но и сам Максим заметно тушуется, зрачок уже заполнил темнотой практически всю радужку. Глаза его беспорядочно мечутся по моему лицу, которое вспыхнуло ярким румянцем.

Я заприметила некую тенденцию. Когда мы оказываемся вдвоём, а это было ни много ни мало — несколько раз, у нас зачастую возникают такие неловкие моменты. Но не стану отрицать, это мне даже нравится.

— А где находится кухня и холодильник ты уже знаешь, — говорит он, прочистив горло и смотря сквозь меня, будто я просвечиваю. — В еде Вася особо не привередлива. Уверен, ты сможешь ей угодить.

— Угу, — моргаю я, широко улыбнувшись.

— Ну, я, наверное, пойду.

— Угу.

Почти одновременно мы делаем шаг и получается так, что буквально втыкаемся друг в друга. Мой ни в чём неповинный лоб со всей дури сталкивается с его массивным подбородком. За всем этим следуют весёленькие спецэффекты: птички вокруг запели и звездочки посыпались из глаз.

— Ауч, — сморщившись, прикладываю ладонь к голове, которая кажется вот-вот треснет.

— Извини, я не нарочно, — стискивает моё лицо руками, заботливо рассматривает его. — Сильно больно?

И всё, я забываю о боли.

— Пустяки, — тихонечко отвечаю, утопая в глубине его глаз, похожих на летнее небо в полуденный зной. — Бывало и похуже. Шишкой больше, шишкой меньше.

Подушечкой большого пальца он нежно гладит то место, куда пришёлся его мощный подбородок. И я вдруг понимаю, что не хочу, чтобы он уходил. Ни сейчас, ни вообще…

Последствия удара, не иначе. Вероятно, он отбил мне последние мозги.

— Феечка! — кричит Вася, выбегая к нам из-за угла. — Ой, пап, я думала ты уже ушёл.