Папа, ты попал!

Господи. У меня ведь и мысли не возникало, что Максим вдовец. Я предполагала всякое: и то, что она бросила его, и то, что её лишили родительских прав при разводе. Да я даже представляла себе, что она спилась, но чтоб такое. Я и подумать об этом не могла.

Несправедливо. Она такая маленькая, но всё уже понимает.

— Ты знаешь, папа тебя не обманул. Там на самом деле можно жить.

— Но почему она тогда не вернётся к нам? — всхлипывает она.

— Попав туда однажды, назад дороги нет, малышка, — дрогнувшим голосом говорю я, поглаживая её голову. — Твою маму впереди ждёт важная миссия, а пока она присматривает за вами свысока. Защищает от невзгод. Она ваш Ангел-Хранитель. Вот у меня, к примеру, тоже есть Ангел-Хранитель — моя бабушка. Она столько раз выручала меня, ты бы знала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Правда? — недоверчиво спрашивает, округлив глаза.

Ну а что я ещё скажу ребёнку? Я не психолог, и понятия не имею что нужно говорить в таких случаях.

— Конечно! Не удивлюсь, если благодаря ей я повстречалась с твоим папой.

— Ты похожа на неё, — говорит она после продолжительной паузы.

— На кого?

— На мою маму, — она приподнимается на ноги, подбегает к розовому комоду и, выдвинув нижний ящик, достаёт оттуда толстенную книжку. — Здесь хранятся её фотографии. Когда мне грустно, я смотрю на них. Только не говори папе, мы с бабушкой храним это в секрете от него. — она снова плюхается рядом со мной, открывает альбом и пальчиком тычет в фотографию на самой первой станице. — Тут моя мама окончила школу. Она тогда ещё не знала папу, — сверкают её глаза при виде глянцевого снимка.

Я всматриваюсь в фотографию, которая немного выцвела по прошествии времени. Девушка на ней мне кажется знакомой, во всяком случае я точно могу сказать, что где-то раньше её видела. Может, она жила в моих краях? Такое ведь возможно?

Вынимаю фотографию из плёнки, рассматриваю её поближе. Переворачиваю, а на обратной стороне указано: 11 "Б", 2007-й год. Это что же получается? Мне тогда было всего семь лет? Я точно не могу помнить её спустя столько лет. Я не помню что со мной было в одиннадцатом классе, а тут речь идёт о первом. Нет, в данном случае память и я — не товарищи.

— Да где же мы похожи? — издаю нервный смешок.

Василиса ойкает. Совсем как взрослая закатывает глаза и цыкает языком. А потом вдумчиво листает фотоальбом примерно до середины.

— У тебя сейчас такой же цвет волос, как у неё тогда, когда папа познакомился с мамой, — снова тычет она в фотографию. На этом снимке она явно старше, но здесь она уже в объятиях совсем юного Максима. — Когда ты была оранжевая, не так сильно похожа, а когда стала коричневой, то очень сильно. Сама посмотри!

Я снова достаю снимок из плёнки, чтобы поближе рассмотреть влюблённую парочку. Но взгляд мой застывает на девушке, точь-в-точь похожей на нынешнею меня. На ту незнакомку, которую я несколько дней подряд наблюдаю в отражении зеркала.

Зеркало…

Резво подрываюсь с места, чем пугаю девчушку. Подхожу к шкафу с зеркальными дверцами и прикладываю снимок к поверхности прямо возле отражения моего лица.

Я несколько раз подряд перевожу взгляд со снимка на себя и потихоньку начинаю сходить с ума.

В квартире Максима на холодильнике висел снимок, сделанный относительно недавно, если судить по внешнему виду самого Максима. Я помню, на ней ещё была надпись… Говорилось о том, что она всегда будет рядом, что бы не происходило…. Но тогда я не обратила внимания на наше сходство. Стало быть, мне было не до этого, а может потому, что лицо её было направлено не в камеру, а на него… На Максима.

Так, у меня начинают закипать мозги…

— Когда, говоришь, твоя мама стала жить на небе? — вполголоса бормочу я.

— В мой день рождения будет уже шесть лет как.

Нет. Вариант с реинкарнацией точно отпадает.

Но тут мои мысли заполняет совсем другое. Я резко разворачиваюсь, с горьким сожалением смотрю на Василису.

Боже, наверное, нет ничего хуже, когда твой день рождения тесно переплетается со смертью самого родного человека. Когда праздник жизни превращается в вечный траур.

— Однажды папа назвал тебя Мариной при мне, — говорит она звонко, вырывая меня из леденящих душу мыслей.

— Странно, — хмыкаю я. — Сколько помню себя всегда была Надей, — в шутку говорю.

Хватит грустить. Нужно немедленно поднимать девчонке настроение, а то того и глядишь, сейчас начнём заниматься синхронным наматыванием соплей на кулак. Ещё чего не хватало.

— Маму так звали, — пожимает плечами, перелистывая страницу за страницей. — Наверное, он тоже думает, что вы похожи с ней, поэтому и назвал тебя её именем.

Чего-чего?

Ну всё! С этим пора заканчивать.



Глава 26. Надя

— Так-с, что-то мы засиделись, — бросаю взгляд на электронные часы, стоявшие на прикроватной тумбе, которые показывают почти полночь. — Не пора ли вашему высочеству в постель?

Собираю с пола карты, перья из подушек, но руки трясутся так, что замаскировать дрожь даже от ребёнка не получается.