Папайя для Брежнева. Воспоминания переводчика о войне в Анголе

В обмен на «камушки» они попросили… «Калашников» или другое оружие. Я догадался, что это предложение их, скорее всего, попросили сделать люди из УНИТА: тем или действительно нужны были автоматы, или это был так называемый «подход» к советским спецам. А кто лучше переводчика идет на контакт? Ведь переводчик, в силу своих обязанностей, всегда все знает и может вести переговоры, что об ананасах, что о бриллиантах…

У нас на вилле, в моем крыле, была каптерка, однажды открыв которую мой сосед, майор Валентин, показал кучу всякого оружия: от ППШ 1943 года до израильского УЗИ и еще много всяко-разного, никому не нужного. Надо сказать, здесь негласно поощрялось «самовооружение» – ведь страна-то воюющая. За годы конфликта кто только не поставлял вооружение противоборствующим сторонам. Как у правительственной армии, так и у оппозиции сплошь и рядом можно было встретить автоматы Калашникова всех мыслимых модификаций и моделей, как советского, так и китайского, румынского, югославского производства. Кроме современных АК-47, АК-74, АКМ, АКС ангольцами использовались и португальские винтовки Ж-3 и древние, но надежные советские ППШ, ППД, пулеметы Дегтярева. Попадались даже немецкие «Шмайссеры», пулеметы МГ-42 и другие «стволы» времен Второй мировой воины. В провинциях, особенно, где шли боевые действия, достать оружие особого труда не составляло, и наши советники в «боевых бригадах» были «по штату» вооружены по полной выкладке. Наша сауримская миссия, находящаяся далеко от луандского начальства и близко к границе с Конго, мало чем отличалась от других отдаленных подразделений… По крайней мере, оружия, привезенного разными спецами или переданного ангольцами для самообороны и охоты, у нас накопилось немало. Надо сказать, что все оно не было зарегистрировано, как положено.

Лично в моем распоряжении под роспись находились только АК-47 и ящик гранат, который, откровенно говоря, постоянно смущал меня, ибо стоял прямо под кроватью. Но шеф приказал, чтобы было «на случай чего» – прецеденты нападения и пленения наших граждан были, все о них слышали, и это стало обыденностью.

Кстати, о гранатах мне вспомнилась еще одна история. Мои товарищи (не могу вспомнить их имен), находившиеся в одной из провинций необъятной Анголы и тоже имевшие по ящику гранат под кроватью, в праздничный день 23 февраля, после официального застолья с советниками и местными, взяв по дюжине гранат, пошли метать их на задворки миссии. Хоть это и может показаться ребячеством, но такая подготовка лучше, чем ситуация, когда тебя застанут врасплох и ты не сможешь из-за паники или страха выдернуть чеку. Мое мнение: не надо жалеть боезапасов при подготовке, ибо это реально спасет жизнь при столкновении с боевой реальностью. Такого принципа мы все и придерживались. Однако в подобной ситуации не помешал бы инструктор, которого ребята решили не приглашать, – все отмечали День Советской Армии и Военно-морского флота, большой праздник для всякого советского человека, особенно имеющего хоть какое-то отношение к армейской службе…

Отойдя на пустырь за пару сотен метров от места проживания, один из них, хорошо подготовленный воин, запулил гранату аж на 30 метров. Второй решил, что это очень далеко, мол, «не прихватывает», и решил бросить чуть поближе, видимо, с целью ощутить всю прелесть взрывной волны. В тот момент первый поднял голову, дабы увидеть взрыв легендарной РГД-5, но тут же «клюнул» головой в песок и замолчал… Метавшего гранату охватил ужас. «Неужели я убил товарища? Что делать? Куда его тащить?» – мелькало в его голове.

Шли секунды, парень не шевелился… Думаю, в тот момент перед глазами его товарища пронеслась вся недолгая жизнь. Он не мог понять: что делать и что теперь будет? Но тут отключившийся начал приходить в себя: он поднял голову – на лбу красовался здоровый синяк. Видимо, отлетевший из-за взрывной волны камень на некоторое время вывел его из строя. Через пару минут «раненый боец» оклемался, и друзья, опираясь друг на друга, потащились к дому… Понятное дело – праздник был испорчен.

Но вернемся к моим местным «друзьям-фарцовщикам». Не знаю, проведали мои ангольские друзья о нашем солидном боезапасе или просто предполагали, что у русских есть «несметное количество оружия». То есть посыл унитовцев был правильным – оружие было; но они не приняли во внимание уровень идеологической подготовки молодого комсомольца-переводчика. Ведь мы, советские люди тех времен, с детских лет впитывали «заветы Ильича», идеи о преимуществах социализма, при котором уже жили, и даже веру в скорое торжество коммунизма, о котором мечтали. Во всяком случае, нас этому учили, и чему-то мы и вправду верили.