Папина дочка

Мою сестру Андреа убили почти двадцать три года назад, но мне все время кажется, что это случилось вчера.

Роба Вестерфилда арестовали через два дня после похорон. Ему предъявили обвинение в убийстве первой степени тяжести. Главным образом благодаря моим показаниям полиции удалось получить ордер на обыск дома Вестерфилдов и автомобиля Роба. В доме обнаружили одежду, которая была на Вестерфилде-младшем в тот вечер, когда он лишил жизни мою сестру. Несмотря на то что Роб ее тщательно выстирал с отбеливателем, экспертизе удалось выявить на ней следы крови. В багажнике автомобиля нашли орудие убийства — домкрат. Роб вымыл и его, но на домкрате все же осталась крошечная частица волос Андреа.

По официальной версии защиты, в вечер убийства Вестерфилд-младший поехал в кинотеатр. Парковка была забита, и он оставил автомобиль на соседней заправке. Сама станция уже закрылась, но во внутреннем гараже, как утверждал Роб, еще работал Пол Штройбел. Роб заглянул к нему и сказал, что оставит машину здесь и заберет после сеанса.

Вестерфилд заявил, что, пока он смотрел кино, Пол Штройбел, должно быть, взял его машину, доехал до «убежища», убил Андреа и поставил автомобиль обратно на стоянку. Роб утверждал, что до этого как минимум пять раз оставлял там машину, когда ходил к стоматологу — устранить мелкие неисправности. Так что в любой из этих дней Пол мог сделать к автомобилю запасные ключи.

Кровь на одежде и подошвах кроссовок Роб объяснял тем, что Андреа попросила его встретиться в гараже. Он утверждал, что она постоянно ему названивала, в том числе в день убийства, в обед. В тот раз Андреа сообщила ему, что идет на дискотеку с Полом Штройбелом и не хочет, чтобы Роб на нее злился.

— Мне было все равно, с кем она там идет, — заявил на суде Роб. — Очередная запавшая на меня девчонка. Она преследовала меня повсюду. Если я гулял по городу — она «случайно» проходила мимо. Если я шел в боулинг — оказывалось, что она играет на соседней дорожке. Однажды я застал ее с подругами в гараже бабушки — они там курили. Я решил сделать широкий жест и разрешил им там сидеть. Она все время просила меня покатать ее на машине и названивала мне с утра до вечера.

Почему он тем вечером оказался в гараже, Роб объяснил следующим образом:

— Я вышел из кино, — рассказывал он в суде, — и поехал домой. И тут я забеспокоился о ней. Я сказал ей, что не смогу сегодня встретиться, но она заявила, что все равно будет меня там ждать. Так что я решил туда заглянуть и проконтролировать, чтобы она вернулась домой, пока ее отец не разозлился. В гараже перегорела лампочка. Я на ощупь дошел до противоположного конца гаража и обогнул машину. Как правило, Андреа с друзьями сидели на одеялах и курили именно там. Я наступил на одно из одеял. Я различил в темноте, что на нем кто-то лежит. Я решил, что Андреа решила дождаться меня и заснула. Я опустился на колени, прикоснулся к ее лицу и почувствовал под пальцами кровь. И убежал.

Его спросили, почему.

— Я испугался, что решат, что это сделал я.

— Как вам тогда показалось, что с ней случилось?

— Я не понял. Мне стало страшно. Но потом я заметил кровь на домкрате в багажнике моей машины и понял, что ее убил Пол.

Роб говорил очень гладко, все его показания были прекрасно отрепетированы. Молодой и симпатичный, он производил хорошее впечатление. Но его Немезидой[4]оказалась я.

Я помню, как стояла в суде и отвечала на вопросы прокурора:

— Элли, Андреа звонила Робу Вестерфилду перед тем, как пойти делать уроки к Джоан?

— Да.

— А сам он иногда ей звонил?

— Иногда, но если отвечали мама или папа, всегда вешал трубку. Он просил Андреа звонить ему самой, потому что у него телефон в спальне.

— Андреа звонила ему в вечер своей смерти по какой-то определенной причине?

— Да.

— Ты слышала их разговор?

— Немного. Я зашла к ней в комнату. Она чуть ли не плакала. Она объясняла Робу, что ничего не может поделать и что ей придется пойти с Полом на дискотеку, что по-другому никак. Она не хотела, чтобы Пол разболтал папе, что иногда они встречаются с Робом в «убежище».

— И что потом?

— Она сказала Робу, что идет к Джоан делать уроки, и он попросил ее увидеться в «убежище».

— Ты слышала, как он ей это говорил?

— Нет, но я слышала, как она ответила ему: «Я постараюсь, Роб». А потом она повесила трубку и пояснила мне: «Роб хочет, чтобы я пораньше ушла от Джоан и встретилась с ним в „убежище“. Он очень зол на меня. Он заявил, что не хочет, чтобы я ходила на танцы с кем-то, кроме него».

— Это тебе сказала Андреа?

— Да.

— И что дальше?

И тогда там, на суде, я выдала последний секрет Андреа и нарушила самую страшную из данных ей клятв — «Клянусь своей жизнью» — обещание, что я никому и никогда не расскажу о медальоне, который ей подарил Роб. Золотой, в форме сердечка, с маленькими голубыми камушками. Андреа показывала мне инициалы, которые выгравировал на нем Роб. К этому моменту я уже рыдала. Мне так не хватало сестры, что даже говорить о ней было больно. Тем не менее я продолжила: