Папина дочка

Хуже, правда, стало. Причем гораздо. Лодыжка сильно опухла вместе с пальцами ног. Дина бегала как ненормальная и думала, не вызвать ли мне скорую помощь, а я лишь отнекивалась. Не нужна мне она, ничего страшного нет. Послала Дину в аптеку, а сама приложила лёд к горящей лодыжке, чтобы успокоить жжение. Хотя, вроде бы, её нельзя сейчас охлаждать, верно? В любом случае, наплевала на это.

Меня больше беспокоило то, что последний конкурс, где я должна была блеснуть в платье и на каблуках, да ещё и спеть, — уже в конце недели, а я хромая кобыла. Ни о каких каблуках и речи быть не могло с такой ногой, как ни крути — мне было больно. Дина даже выпросила для меня у кастелянши вторую подушку, умолчав, что она для моей ноги. Спала я с эластичным бинтом и тонной крема на ноге, тихонько надеясь, что это скоро пройдет.

Не прошло. Конкурс уже завтра, а я в панике. И ладно бы этот конкурс талантов, туда я могу и в кроссовках выйти и стоять, но что делать с показом и платьем, который будет сразу после этого? Там же я не появлюсь в кроссовках. Даже для меня это будет уже слишком. Вот ведь Катя! Как она вообще до такого додумалась? Раз уверенна в своей победе, чего меня так подставлять? Ещё и говорит, что у меня нет шансов. Ну вот теперь-то точно нет. Кому я нужна такая? С больной ногой и немытой головой. В общем, окунулась в депрессию.

— Ты решила, в чем завтра петь будешь? — спрашивает меня Дина в вечер перед конкурсом.

— Да какая разница? Всё равно у меня шансов нет.

У моей соседки даже пропал дар речи, смотрела на меня большими глазищами и никак не могла поверить в то, что я только что сказала.

— Эй, ты чего? — вот ещё и брови нахмурила, — Ты серьезно вот из-за этого всё бросишь?

— У меня растяжение, Дин, — пытаюсь отрезвить подругу, — Я не могу встать на каблуки, не могу пройтись не хромая и вообще. Катя теперь в любом случае победит.

— Ну да ну да, победа же вся в твоих ногах была сосредоточена.

— Издеваешься?

— Да! — Дина кидает в меня свою подушку, попадая прямо в голову, — Чего ты опять тут сырость разводишь? Ну обойдешься и без каблуков, ты и без того достаточно высокая. Наденешь красивое платье…

— И кеды…

— И кеды! — подтверждает Дина, — А потом пойдешь покорять мир. Так что давай, иди в душ и приводи себя в порядок, а то утром не успеешь.

И ведь реально заставила сходить в душ, а потом ещё и какую-то маску нанесла на мои волосы, чтобы они «сияли и ослепляли». В общем, заставила она меня готовиться к конкурсу, даже пару раз порепетировали песню, правда, по слуху Дины медведь на велосипеде проехался, но она всё равно хвалила меня и подбадривала, говоря, что всё у меня получится. Со свойственным мне сейчас скептицизмом, её восторга я не разделила, но тактично промолчала.

Утром мы быстро собрали в сумки два наряда, обувь и большую косметичку, а потом со скоростью света полетели в универ. Почему со скоростью света? А потому что чье-то предложение «поспать подольше» вылилось в наше получасовое опоздание. Уже сейчас чувствую, что всё пойдет не по плану.

Прибежав в главный зал, где у нас и должен проходить этот конкурс — обнаружили уже полный зал и даже начало чьего-то выступления. Также быстро побежали за кулисы, где наткнулись на несколько осуждающих и разочарованных взглядов. К нам мгновенно подошёл ведущий.

— Вы опоздали! — а то мы не знали, — О чём вообще вы думали?

— Простите, — пробормотала Дина, пытаясь отдышаться, — Это моя вина.

— Это не важно, — перебила я её, — Где мы можем подготовиться к выступлению?

Ведущий был явно недоволен тем, каким тоном я с ним общалась. Ну и что? с чего я вообще должна перед ним отчитываться? Пусть запишет меня как последнюю выступающую, чтобы не нарушать уже установленный порядок и всё. К чему этот скандал вообще? В общем, о своем поступке я не жалела и желала знать ответ на вопрос, который задала.

— Дальше по коридору.

Отлично. Я подхватила Дину, сумку и потащила нас в указанное направление. Там как раз сидели участницы и добавляли последние штрихи к своим образам. Мне было не до того, чтобы их разглядывать. Усевшись на стул перед зеркалом, я тут же вытащила из сумки обезболивающую мазь. Всё-таки такие забеги с моей ногой — это перебор. Мне казалось, что сейчас моя лодыжка просто откажет мне, мол, дальше ты как-нибудь без меня. А как я без неё? Вот именно, никак. Пока я разбиралась со своей ногой, Дина достала все остальные вещи и разложила на небольшом столике.

— Сама справишься? — спрашивает она, косясь на мою ногу.

— Конечно.

Как я могу не справиться с макияжем? Только если в чьих-то снах. Например, Катиных. Беру кисточки для макияжа, открываю различные боксы и начинаю торить. Немного тонального крема на синяки под глазами, чуток пудры, хотя мои щеки и так чересчур раскраснелись. Подкрашиваю глаза, но не делаю на них сильного акцента, не в стиле той песни, что я собралась исполнять. А вот губы — это да. Каким-то образом умудрилась сделать нежное омбре в корейском стиле, то есть он светлого оттенка к более темному, но учитывая, что использовала я розовый цвет — всё получилось довольно мило.