Папина дочка

Оставляю их на столе, иду к Роме, сажусь верхом, молча ложусь на грудь. Хочется опять рыдать от этого чувства облегчения, дрожащего в груди. Отпустят!!

- Не рыдать! А то у меня лапки не рабочие, я даже погладить не могу.

Целую его в шею, ключицу и, съезжая чуть ниже, в тату солнца на солнечном сплетении.

- Ой... Какая траектория... - стонет он. - Ниже...

Всхлипнув, ранено смеюсь и целую ещё раз, в дорожку волос пониже пупка. губы касаются холодной пряжки ремня. Он так пахнет...Что я на мгновение дезориентированно замираю от мурашек бегущих по затылку.

Надо сбегать, иначе капец ужину!

Возвращаюсь в позу наездницы.

- Не... Нет! Не уходи! - умоляюще шепчет он, на мою попытку встать. - Подвигайся...

- Ты о чем-нибудь другом думать можешь, Шмелев?

- Неа... - мучительно выдыхает, прикусывая губу.

- Ты же хотел массаж и даже шевелиться не можешь, Ром.

- Но ты-то можешь... - стреляет взглядом нам в пах, где мы соприкасаемся телами.

Отрицательно мычу, смущаясь.

Сама?! Нет, я не смогу.

- Ну, пожалуйста... Хочу тебя... Киска... Не бросай Ромочку! Он умрет от голода... - строит мне жалобно глазки.

- Нет!

- Ты меня не любишь... Злая девочка!

- Люблю! - улыбаюсь я.

Наклоняюсь, целую в губы.

Шипя, нетерпеливо кусает меня, пытаясь углубить поцелуй.

И он такой вкусный, жадный и беспомощный... Что мне самой хочется подразнить его. И я бы конечно не отказала ему. Но - сама?! Нет-нет...

- Сними маечку, детка...

- Там сгорит что-нибудь.

- Ни черта там не сгорит! Это я сейчас вспыхну и сгорю!

Поднимаясь, красиво стягиваю майку. Это так смущает… Но я знаю, что у меня красивая грудь. И плавая в ощущении кипятка от смущения, замираю под его восторженным взглядом. Бедра впечатываются в меня снизу.

Стараясь вести себя посмелее и немножко поиграть с ним, делаю грудной клеткой "биение сердца", дразня его.

- Фа-а-ак... - стонет он. - Ещё!

Распускаю волосы, наклоняясь над ним, делаю завесу их них.

Резко откидывая назад, виляю на нем бедрами. Его напряжённый член, через ткань давит мне на чувствительные места.

- Ремень давит...

- Ничего тебе не давит! - шлепаю слегка по животу.

- Давит...давит... Спасите-помогите!

И мои руки послушно расстёгивают пряжку.

Что ты делаешь, Иштарова?! Ты же хотела притормозить!!

- Детка... В правом кармане... - закрывая глаза, облизывает губы.

- Что?

- Достань...

Ныряю пальцами в карман его брюк.

Презерватив!

О-о-о, боже!

- Давай...

- Я не умею, - ошарашенно пытаюсь съехать я.

- Так... Слушай инструкцию.

- Ром!!

- Ррр.... Быстро! Немедленно! Вот прям щаз! Смести его дальше от края... Оторви...

Мало мне сегодня шоковой терапии!

Но мои пальцы слушаются его без моего участия.

- Нажми... Поймай пальчиками... Сожми во-о-от эту штучку сверху. Возьми в руку член.

- А можно в обморок упасть? - истерично смеюсь я.

- Я тебе упаду! Два лежащих рядом обморока - это так себе секс... Лиз! Ну!.. Да-да-да-да-да!! - стонет он, когда я всё-таки решаюсь. Сжимаю его подрагивающий твердый член.

Наше громкое дыхание звучит в тишине.

-. Вверх... Вниз... Прижми к головке его... Соедини пальчики в колечко... И... раскатай по мне...

- Он не слушается! - все скользит.

- На-да-да... да... да-ви... - задыхается он от моих попыток, и я решительно сдавливая его ствол наконец-то умудряюсь раскрутить чертов презерватив!

- О, блять, боже, я сейчас кончу!

Это я сейчас кончу от всего происходящего!

- Ау!! Shhh...

Отдергиваю испуганно руки.

Он, жадно облизываясь, смеётся, закатывая осоловелые глаза.

Смотрим друг другу в лицо. Он такой горячий... Между бёдер у меня ноет так, словно только что оттуда!

- Сядь на меня, - сипло просит он. - Сожми у основания... Направь в себя...

- О-о-о...

Падаю опять к нему на грудь, плавясь от сладкой истомы.

- Я не смогу сама... - умоляюще шепчу ему в губы.

Касаясь языками, возбуждённо шепчемся. Он уговаривает меня попробовать. В его дыхании столько тихих стонов… И он несёт мне всякую сладкую несогласованную ерунду о том, как он сейчас мучительно умрет, если я на него не сяду... И не начну двигаться… и придется вызывать реанимацию…

А я плыву от его шепота и бессвязно что-то мурлычу ему в ответ. И мне кажется, мы сейчас оба расплавимся и здесь будет две горячих вязких лужицы.

- Люблю тебя... Лиз... ну... Это легко... ты такая мокренькая... детка... Не могу больше...

Черт!

С трудом поднимаясь, упираюсь ладонью ему в грудь и делаю то, что он просит. Давлю бедрами вниз, вскрикивая от растяжения и чувствуя пальцами, какая я мокрая и скользкая. Рефлекторно сжимаюсь от шокирующего ощущения, впустив только его большую головку.

- Ещё! Глубже! Да!!

Замираю и зажмуриваюсь, ловя оглушающую судорогу внизу живота. И с воплем лечу на спину, чувствуя, как его тело распинает меня на полу.

Со стоном срывается, безжалостно вдалбливаясь в меня.

От его низких животных стонов в шею, выгибаюсь дугой, рефлекторно дергая вверх бедрами. Подхватывая под колени, прижимает их к груди. И ощущения становятся еще невыносимее и острее!

Нас коротит, тела выходят из под контроля, крупно дрожат и рвутся навстречу друг другу.

Мне кажется, сердце взорвется сейчас от того как оглушающе, мощно и быстро оно бьётся.