Паприка (Papurika)

У Осаная потемнело в глазах. Он чуть не упал со стула, но быстро пришел в себя и восстановил равновесие. Он сидел в кабинете Инуи и обсуждал с патроном результаты совета директоров. Инуи чему-то удивился и пристально смотрел на молодого коллегу.

– Извините, я, кажется, задремал. Все эти дни сплю урывками. Что было вчера, вы видели сами…- уклончиво сказал Осанай, намекая на сон, который они вдвоем видели накануне. Что он мог еще сказать?

– Ты как, в порядке?

– Да, все уже хорошо,- заверил его Осанай, но самому показалось, будто пустота, сдавливавшая с утра его грудь, в момент помутнения лишила его частицы собственного «я». Его самого интересовало, что произошло. В сознании зиял пробел. Пытаясь прийти в себя, он потряс головой.

– Что это сейчас было? – подозрительно поинтересовался Инуи, пристально глядя на Осаная.

– Вы о чем?

Инуи снял очки и положил их на стол. Поморгал.

– На какой-то миг ты исчез со стула. А затем появился в доспехах самурая и с мечом в руке. Грудь испачкана кровью, а сам, как мне показалось, на волосок от гибели. В предсмертном порыве ты выглядел воистину прекрасно. Просто загляденье. Так что это было? – неспешно поднимаясь, спросил Инуи и расплылся в улыбке. Проблеск сладострастия в его глазах не ускользнул от взгляда Осаная.- Мне показалось, сила «дьявольского семени» на мгновение перенесла твой сон в реальность. И кто-то тебя там убил.- Зайдя Осанаю за спину, Инуи опустил руки ему на плечи.- Все-таки какой же ты красавец! Я от тебя без ума.

17

Страх перед сном ощущали и Ацуко, и Осанай. Однако Ацуко считала своим долгом во что бы то ни стало вернуть МКД, и это ее стимулировало. Она во сне главенствовала над Инуи, Осанаем и Хасимото. Что это значит – иметь превосходство в общем для всех сне? Прежде всего это дает право выбора выгодной для себя сцены и хода ее дальнейшего развития, а также свободу беспрепятственного проникновения в сны противников.

Ацуко боялась, что пока, увлекаемая бессознательным, будет спать – окажется в плену глубокого сна и не сможет оттуда выбраться. Она осознавала, какой вред это нанесет здоровью, но была вынуждена спать урывками, довольствуясь поверхностным сном. В ход шло все: лекарства, автоматические пробуждающие устройства, сон в неустойчивой позе на стуле перед психотерапевтической установкой.

Ночью она настроила автомат, чтобы поддерживать у себя поверхностный сон, не доводя себя до полного пробуждения. В изголовье положила телефон: если устройство не поможет, они с Токидой и Симой договорились время от времени перезваниваться.

Одна из фаз сна, когда тело расслаблено и только мозг активизируется, вычерчивая такую же, как в минуты бодрствования, кривую, называется быстрым сном. Видя сон в этой фазе, специалист не в состоянии управлять психотерапевтической установкой, как и осознавать, что это сон.

Ацуко погружается в первую фазу быстрого сна, совершенно не подозревая об этом. В лаборатории кроме нее – Хасимото. Тот, прежний, с которым она была в хороших отношениях. Лаборатория – для биологических опытов. Или химических. И в лабораторных колбах, должно быть, всевозможные бактерии. Ацуко кажется, что здесь проводят эксперимент с бактериофагами. Ацуко мучает жажда, и она пытается отхлебнуть из бутылки с минеральной водой. Однако и там кишит какая-то мелкая зелень.

– Там бактерии.

– Попробуй вскипятить,- подсказывает Хасимото. Ацуко, перелив воду в склянку, собирается поставить

ее на огонь. Но, вскрикнув, гасит огонь, поднимает склянку, пытаясь рассмотреть содержимое. Бактерии выросли.

– Это скорее плесневые грибы. Хасимото поддакивает:

– Точнее – несовершенные плесневые грибы, родственники слизевиков. Это из-за них мутировала кишечная палочка.

Три гриба ядовитых цветов: темно-зеленый, темно-красный и темно-желтый – от соприкосновения с воздухом подрастают до трех сантиметров. Их тела-веретена напоминают гигантский мотыль. Под шляпкой угадывается подобие лица, на котором можно различить нечто вроде глаз и носа.

– Такую воду я пить не стану,- отказывается Ацуко, а самой невтерпеж.

– Так это же углеводы.- Хасимото, сунув в колбу палочку, вытаскивает и отгрызает шляпку из желтой субстанции.

Сдерживая рвотные позывы, Ацуко смотрит на колбу. Лицо красного гриба – вылитая она.

– Ха-ха-ха,- закатывается смехом Хасимото. Ацуко поворачивается к нему, но видит лицо Инуи, а вместо тела – гриб зеленого цвета. Вдруг и она становится грибом, а ее тело, как пряжей, оплетает своими ногами-грибницей Инуи.

– Это сон,- восклицает Ацуко, шокированная появлением Инуи. Ее красное тело становится красной майкой, а сама она перевоплощается в Паприку. «Что-то я рано сегодня легла. Который час? Только семь? А Инуи не промах: тоже хотел спокойно поспать, чтобы ему не мешали. Что на уме у старого беса – никому не известно. Ну и выдержка у него… поразительно!»