Пара для дракона, или игра в летнюю ночь

— Не увлекайся, — Ис Ледяной материализовался у неё за плечом, и его голос немного разбил наваждение, — Не забывай о девизе Неблагого Двора.

— Обмани первым, пока не обманули тебя?

— Верно, — чуть улыбнулся Ледяной, — Не спеши лететь на огонь на манер глупой бабочки — как знать, огнеупорные ли у тебя крылья?

Мия передёрнула плечами.

— Ты и сам чувствуешь, что нас зовёт кто-то… больший.

— Да уж, — сказал тихо Ис, — Кажется, я с этим самым "большим" даже познакомиться успел, полные закрома впечатлений, поверь на слово. И если с таким вот дать слабину, то ничем хорошим это не кончится. Потому нам стоит помнить, кто мы. Хорошо?

— Да? — фыркнула Мия, — И кто же? То есть, насчет вас все понятно, почтенный господин. А вот что касаемо меня? Глядя правде в глаза, вряд ли я когда-нибудь превращусь в дракона. Или все хорошее во мне, все, чем я могу быть — это только тот факт, что я чья-то пара? Нет, удобно, конечно, но как оно — осознавать, что тебя любят только из-за каких-то цветочков?

Мак, все ещё не сменивший драконье обличье на человеческое, тихонько вздохнул за спиной — он хорошо знал, что именно тяготило сестру. Ледяной бросил на неё взгляд своих холодных, внимательных глаз, в самой глубине которых вечно, даже сейчас, светилась насмешливая ирония. Девочка всегда удивлялась — почему никто не замечает, как много в Главе Безопасности от фейри? Или они просто не хотят этого видеть, не желают признавать, и потому слепы?

Иногда Мия думала — было бы ей легче, попадись ей в пару кто-то вроде Иса, тот, в чьих жилах тоже текла бы смешанная кровь? Конечно, тогда им было бы намного сложнее управлять, но и с пониманием бы возникало куда как меньше проблем, в этом тоже не стоило сомневаться.

— Ох уж эти мне разговоры в стиле "когда я под стол ходил", — фыркнул Ледяной с насмешкой, разбивая серьёзность момента, — А пафоса-то, пафоса… Ну да, ты внучка одного могущественного дракона и пара другого. И это удобно, правда?

— Да? А где, где они были раньше?! — крикнула Мия, и её голос эхом отразился от сверкающих стен, — Когда мы с Маком делили нашу драконью магию на двоих, рискуя взорваться в любой момент, когда сидели затворниками, без возможности общаться со сверстниками, когда сходили с ума от боли, глотая подавляющие магию настойку — где были они? Но нет, со мной были Шу — до того, как дракон посадил её под замок, дяди, с которыми нам теперь общаться даже не разрешают, и дедушка, которого чуть не забрали у нас. А ещё — да — с самого начала у меня была магия фейри, и уж она, в отличие от драконьей, всегда служила мне верой и правдой!..

Мия замолчала, задыхаясь, а эхо её голоса все ещё блуждало по коридорам. Ей было немного страшно, потому что она на самом деле вовсе и не собиралась-то озвучивать все это перед Исом, союзником весьма условным, и это мягко говоря. Но слова рвались изнутри, рождались где-то в самом сердце. Все то, что она хотела сказать, и все то, о чём приказывала себе молчать.

Ледяной хмыкнул.

— Ну, ты ведь и сама понимаешь, что твои претензии необоснованны, правда? Хотя о чем это я, когда это обида такого рода выплескивалась на истинных виновников… Скажем так: мне выгодней, чтобы ты навеки осталась в Холмах. Меньше Призрачных — меньше проблем, знаешь ли! Нам ещё вашего блудного папочку где-то искать, и на этот счет у меня нет ни одного хорошего предчувствия. Так что, иди к фейри, я тебе вслед только платочком помашу, но не забывай: с учётом обстоятельств и здешних порядков, тебя быстро превратят в безвольную марионетку. Только, в отличие от господ Старейшин, Мирану твоё благополучие не будет слишком интересовать, уж можешь мне поверить. Потому все, что ты можешь, придя сюда — это сменить гильотину на колесование.

— И какой тогда выход? — спросила Мия совсем тихо, — Всё обещание свободы, которую дарит эта магия — ложь?

— Почему сразу ложь-то, — усмехнулся Ледяной, — Я тебя понимаю, как никто: в благостном драконьем обществе иногда бывает… душновато, особенно тем, в ком течёт эльфийская кровь. Но так ты всегда можешь вырасти и изменить это!

— Я и так выросла, — отозвалсь Мия сухо, — У меня тело ребёнка, но…