Пара для дракона, или игра в летнюю ночь

— Надо же, какое совпадение — именно что завалялся. Вон он лежит, бедняга. О, не смотрите так — просто спит! Все бы хорошо, но у нас туризм не особенно развит — увы, случаются накладки.

Мия поймала себя на отчётливом желании — провалиться сквозь пол куда-нибудь к недрам планеты, ибо между двумя мило улыбающимися хрупкими созданиями витало нечто такое, неведомое и искристое, после чего порой остаются выжженные пепелища и поломанные судьбы. Даже самому распоследнему идиоту, чьё чувство самосохранения благополучно отбил железными сапогами в детстве пьяный папаша, и то было бы ясно, что соваться туда, где парочка личностей подобного масштаба не поладили, не следует ни под каким предлогом, ибо существуют куда менее изощренные и болезненные способы самоубийства. Примерно такое же ощущение неё обычно возникало, когда она наблюдала общение Алого Дедушки и господина Оса — но те при детях старались ограничиваться лишь парой фраз, видимо, примерно представляя, какое впечатление могут производить их пикировки на неокрепшие умы.

Между тем, зал изменился. Необычайного вида живая тьма, которая ранее просто скромно шевелилась в уголке, заколыхалась, расползлась, и вскоре стен и потолка стало не видно вовсе, словно они все стояли не в пещере, а посреди бесконечной, ласковой, живой черноты.

— Начинается, — сказала Королева с некоторой ноткой благоговения в голосе, — Бал мёртвых — это момент истины…

Словно вторя её словам, из окружившей их тьмы начали выступать призраки, с каждым шагом обретая краски и жизнь, окружая живых полукругом. Мия и сама не смогла бы понять, пугало её происходящее или, наоборот, восхищало. Между тем Ису, кажется, больше не было дела ни до чего — он застыл, глядя только на две фигурки, бредущие сквозь тьму.

— Победила-таки, — сказала Мирана примерно тем же прохладно-заинтересованным тоном, каким их новый учитель естествознания обычно комментировал успехи какой-нибудь подопытной крокозябры, — Все же не зря она показалась мне интересной девочкой…

Мия во все глаза вытаращилась на девицу, заварившую весь этот сыр-бор, благо до того с госпожой Раокой она не встречалась: повода особенного не было, да и дедушки такой круг общения не одобряли. Нет, о Исе и его братии оба Старейшины отзывались, как о неплохих профессионалах, чья работа необходима. Однако Мии хватало наблюдательности, чтобы понять: ведомство Безопасников лежит особняком, словно о его существовании не хотят знать.

Так или иначе, знаменитая недо-пара Иса оказалась обычной девицей, унаследовавшей внешность в равной степени и от людей, и от фейри — с одной стороны, хрупкая, белокожая, большеглазая, с острыми кончиками ушек, выглядывающими из алых волос, с другой — черты её лица были отнюдь не такими утонченно-правильными, как у Мии, например, сохранила свойственную людям чуть нелепую ассиметричность. Впрочем, возможно, неоднозначное впечатление от внешности полукровки было обусловлено её состоянием — на ней буквально не было живого места, а глаза смотрели словно бы сквозь присутствующих, на десять тысяч лиг вперёд.

В общем, как-то иначе девочка представляла себе роковую красотку, достойную быть парой такого, как Ис… Или, может, куда-то не туда смотрела?..

Спутника полукровки Миа узнала и ощутила некоторый прилив радости — все же, за волка она переживала. По-своему, конечно, не вдаваясь в глубокие моральные терзания — она вообще не слишком-то умела жалеть всяких там малознакомых зверей, самоубившихся во имя излишней доброты — но казавшаяся неизбежной смерть оборотня огорчила Мака и Шу. И нужно признать: то, что печалило этих двоих, мимо Мии не проходило никогда, поскольку она, может, и была равнодушной ко всему жестокой тварюшкой — но только не с теми, кого любила. На самом деле, даже её преданная служба двум драконодедушкам была в первую очередь продиктована не амбициями, а желанием помочь тем, кого она полагала своими.

Так или иначе, оборотень выглядел неплохо, даже несмотря на прикреплённый за мохнатым ухом на манер заколки цветок явственно некромагического происхождения, придававший волку вид милый, но слегка кокетливо-безумный. Была, впрочем, проблемка поважнее — с каждым шагом, в отличие от остальных мертвецов, Гор не обретал четкость а, напротив, растворялся. Со стороны казалось, что зверю приходится прилагать усилия, чтобы не исчезнуть вовсе.

Завидев их тёплую компанию с Исом во главе, волк радостно вывалил язык, подпихнул Раоку в спину лобастой башкой и рассыпался на сотни маленьких искорок, весело устремившихся куда-то ввысь. Полукровка проводила его взглядом, и губы её дрогнули словно бы в улыбке — первая эмоция, отразившаяся на этом изможденном, перемазанном голубой светящейся кровью лице.

"Он умер?!" — вопросил Мак огорченно. В глазах Ледяного, утративших всяческое осмысленное выражение, читался примерно тот же самый вопрос, но куда более крупными буквами.

Намечающуюся драму прервал весёлых смех Мираны.