Пара для дракона, или просто будь пламенем

— Ага, — фыркнул Рыда. — Я так и понял. А про бабские романы — я, вообще-то, в этом хорош. Вот! Я так Чичи и сказал: мол, книги не хуже этих твоих, что у нас на всех полках, писать могу. Например! "У неё были большие буфера и стервозный характер, у него — большой агрегат и много бабла. Они жили долго и счастливо, пока не встретились. Потом ему понравились буфера, ей — бабло, но так почему-то говорить не принято, потому на свадьбе они сказали, что любят друг друга. А потом так и жили: она его пилила, он её…"

— Вам вообще известно такое слово, как такт!? — взорвался менталист.

— Это чёт из музыки? — хмыкнул Рыда. — Я в этом не особо хорош. Так мне Чичи и сказала: не быть, мол, тебе писателем, лучше черепа проламывай. Каждому своё, и всё такое прочее… Ладно, шеф, ты скажи: мне попросить Чичи, чтобы она для иномирянки и малого что подходящее приготовила? Ну, как будущей колеге, чисто по-деловому, и так далее?

Фьорд бросил на орка выразительный взгляд, но испепеляться тот не захотел. Пришлось буркнуть:

— Попроси. И… передай от меня спасибо.

— Принято, — ухмыльнулся орк.

Фейри-менталист склонил голову набок, задумчиво рассматривая Фьорда.

— Кажется, вы весьма положительно относитесь к госпоже Маллани.

— Она пережила кучу дерьма, пострадала от рук того же урода, что и я, а потом спасла мне жизнь, — отрезал Фьорд. — Она не… короче, я не позволю вешать на неё всё дерьмо. Только и всего.

— Понятно, — кивнул менталист. — А не хотите ли вы пообщаться с ней? В физическом смысле они оба в порядке, но ментально… Ей не помешает поддержка кого-то, кто не настроен негативно.

— Понял, — кивнул Фьорд. — Куда идти?

— Не прямо сейчас, — мягко сказал Менталист. — Вам всё ещё нужно отдохнуть.

— Вот там и отдохну, — отрезал Фьорд. — И где это, кстати — там?

— В изоляторе для опасных иномирцев, — отозвался фейри. — Мы поместили их с ребёнком туда.

— Чего?! — Фьорд аж подскочил. — Вы что там жрёте такое забористое, что с остальными не делитесь — пыльцу на завтрак вместо яичницы? Ещё бы в кладовку бабу с ребёнком запихнули, что уж там! Ну, или в тюрьму.

Фейри устало вздохнул:

— Вы удивитесь, но поступали и такие предложения. Особенно активные энтузиасты вообще посчитали, что их надо сжечь.

— Шутите? — хмуро уточнил Фьорд.

— Не, — отозвался Рыда. — Там громкая байда закрутилась, наших всех Жрец к административным зданиям согнал. Завтра, чую, веселье будет. Но ты не дёргайся, шеф: Властелин вроде как приказала бабу с малым не убивать.

— Ладно, — кивнул Фьорд и начал вставать.

— Вы должны лежать! — вскинулся фейри.

— Слушай, — Рыда взял остроухого за плечи. — Давай ты позволишь ему пойти к ней и там полежать? И сам пойдёшь поспишь: ночь на дворе, ну, и всякое такое. Ты ж менталист, сам знаешь: общение — эт хорошо.

Фейри сверкнул глазами.

— Резонно, но сначала — зелья и процедуры.

Эта вся мутота подзатянулась, но в итоге эльф, придирчивый, как скотина, всё же оставил Фьорда в покое, снабдив для порядка поддерживающими чарами — чтобы пациент, значитца, не упал. Сначала менталист вообще порывался усадить его на какую-то ерундовину с колёсиками, но тут уж Фьорд взбунтовался, и парню пришлось отстать.

Так или иначе, Фьорд открыл дверь, благо его браслет позволял вход в подобные помещения, и едва сдержал ругательство.

Маллани, стоявшая с подушкой над ребёнком, подняла на вошедшего свои оленьи глаза.

30

Неловко, что называется, вышло.

— Привет, — сказал Фьорд, прикрыв за собой дверь и привалившись к ней спиной. — А меня местные головастики отпустили. Ты тут как?

Вопрос, конечно, был тупой донельзя, но он был далёк от менталистики. По-хорошему, стоило позвать остроухого лекаря, но… Проблемы с головой у обычных ребят и слабых менталистов лечат сильные менталисты, да. Но вот сильным головастикам лечить друг друга в разы сложнее, факт всем известный. Один уровневый менталист другому может разве что подсказать, и то — если достаточно близок или совместим. При другом раскладе, их магии войдут в конфликт, и всё станет не лучше, а только хуже. Таким образом, неудивительно, что остроухий не стал соваться, а послал Фьорда: вряд ли Лани так уж сильно доверяет незнакомым менталистам.

После всего-то.

Вообще, видок у неё был такой, что хоть плачь: бледная, шатающаяся, губы синюшные, руки дрожат, глазищи дикие.

— Я хочу его убить, — сказала она хрипло. — Я должна.

— Думаешь?

Эх, сюда бы Чичи. Или любую другую бабу, хоть примерно понимающую, что творится в их бошках на фоне родов и сильных потрясений.

— Я ненавижу его, — она затряслась. — Ненавижу. Его отец — чудовище!

Фьорд скосил глаза на маленького менталиста, опутанного поддерживающими жизнь чарами. Тот был крохотен, розоват и на чудовище, если честно, вот вообще не походил. Пожалуй, случись оказия, он бы поместился у Фьорда на ладони.

— Слушай, — сказал великан устало. — Решишь — я мешать не буду. Я тебя понимаю, ладно? Но давай по-честному: всегда ли дети так уж похожи на своих отцов?

О да, сам Фьорд задавал себе этот вопрос много раз. И ни разу не нашёл правильного ответа.

— Ты можешь просто отдать его на воспитание, — мягко сказал он.