Пара дракона

Эпис был источником жизненной силы нашей планеты. Галактика пришла к нам за ним. Это и стало нашим падение. Мне нужно, чтобы он снова стал спасением. Он должен спасти ее, обратить вспять тот вред, который наносит ее телу суровость моей планеты. Она поднимает глаза и встречается со мной взглядом, пока жует. Это работает. Я вижу это по тому, как светится ее лицо, по блеску в глазах, по тому, что она быстрее начинает жевать. Это работает, слава звездам. Я киваю, подбадривая ее, и указываю на тарелку, показывая, что она должна съесть еще.

Она это делает. Я ем вместе с ней, но мне не нужна эпис, поэтому я ем медленно. Она съедает два кусочка и начинает говорить, жестикулируя при этом. Она откусывает следующий кусочек мяса, не прекращая разговора. Пока она говорит, мои мысли наполняются чувством покоя и удовлетворения. Я не знаю, что она говорит, но мне все равно. Я могу быть счастлив, просто слушая ее.

Она тянется за чашкой и делает глоток, отчего начинает кашлять и отплевываться. Черт, я и не подумал предупредить ее о последствиях лисста. Он обжигает, когда вы глотаете его, но обладает общеукрепляющими свойствами. Она колотит себя в грудь, смотрит на меня, что-то говорит, потом смеется. Хмурясь из-за собственной глупости, что я не предупредил ее, я хватаю ткань и вытираю ей рот. Она бросает на меня странный взгляд, который я не знаю, как истолковать. Она что-то говорит.

— Жаль, что я не понимаю тебя, — говорю я. — Мне бы хотелось знать о чем ты думаешь.

Я заканчиваю вытирать ее щеку и кладу ткань рядом с ней. Она берет чашку и на этот раз пьет медленно и не реагирует так плохо. Она откидывается на спинку стула и улыбается. Она показывает на стакан, издает звук «ммм» и поглаживает живот. Я улыбаюсь, и она с энтузиазмом кивает. Слова могут быть препятствием, но мы находим способы общения. Она доедает оставшееся мясо, поэтому я перекладываю два последних куска со своей тарелки на ее.

Она машет руками и мотает головой из стороны в сторону. Она нуждается в нем, поэтому я указываю на него, а затем на нее, имитируя еду. Она снова машет рукой и качает головой. Шипя, я резко указываю. Я знаю, что для нее лучше. В мясе содержится лишь незначительное количество эписа, и она съела не так много, чтобы эффект продлился дольше нескольких часов. Он должен потребляться в достаточном количестве, чтобы накапливаться в ее организме.

Она сопротивляется и дальше. Она — мое сокровище, и она сопротивляется мне. Неожиданная, первобытная ярость пробуждается к жизни, когда отвергается мое желание защитить ее. Поднявшись на ноги, я указываю на мясо, затем на нее, громко шипя. Мои крылья шелестят, а хвост мечется из стороны в сторону. Я наклоняюсь над столом, злясь и намереваясь заставить ее съесть его. Я знаю, что для нее лучше. Если она сейчас не съест достаточно, в ее организме не останется достаточного количества, и до следующего приема пищи она не протянет.

Она съеживается, откидывается на спинку стула и поднимает руки в защитном жесте. Первобытная пелена застилает мой разум, когда я вижу, как она съеживается. Ее грудь, ее незащищенные холмики, быстро поднимающиеся и опускающиеся в такт ее дыханию, плюс ее запах создают во мне бурю эмоций. Желание доминировать и владеть тем, что принадлежит мне, борется с рациональностью. Она моя и должна подчиняться, но она принадлежит только себе, и я должен ценить и уважать ее.

Она берет мясо и наконец ест его, но при этом капля влаги падает из ее глаза и скатывается по ее щеке. Наблюдая за тем, как она катится вниз, в моем животе возникает болезненное чувство тошноты, и пелена рассеивается. Я напугал ее. Ясно как день, что она боится. Она жует мясо, затем соскальзывает со стула, а я падаю обратно на свой. Не глядя на меня, она забирается в постель и задергивает занавеску.

Глядя на это, я не знаю, как исправить то, что я наделал. Я не собирался пугать ее или причинять вред. Она — то, чем нужно дорожить, ценить, но никогда не обижать. Я хочу для нее как лучше, но как мне донести до нее это? Жестами, ворчанием, движениями, которые не передают смысла, который мне нужно, чтобы она поняла. Как еще я мог объяснить ей про эпис? Про целебные свойства мяса или что ей нужно было съесть больше, чтобы продлить эффект?

Я мужчина или слишком далеко зашел в биджасе? Вот в чем суть вопроса. Насколько я потерялся в тумане? Могу ли я освободиться от регрессии? Может ли вообще кто-нибудь из нас?

Каким-то образом я знаю, что она ключ к разгадке. Она пробуждает во мне мысли и чувства, которых я не испытывал так давно, что думал, они ушли навсегда. Желание, да, но и нечно большее. Восприятие красоты. Желание общаться, делиться своими мыслями с другими и слышать в ответ, о чем думают другие. Сколько времени прошло с тех пор, как я разговаривал с другим существом? Слишком долго, что точно уже и не вспомнить.

Я смотрю на занавеску и жду. В конце концов мной овладевает сон, замыкая бесконечный круг моих мыслей.

Глава 7

ДЖОЛИ