Пара совпадений

Вернувшись к панельной многоэтажке с набитым продуктами пакетом еды, я позвонила в домофон, введя номер квартиры, который ранее предусмотрительно запомнила. Гудок звучал за гудком, и я уж было решила, что мне не откроют, как вдруг из динамика донёсся хриплый голос:

– Да?

– Это я. – Даже не видя человека на том конце, я точно знала, что закатил глаза. – Открывай. Я не уйду.

Спустя пару секунд раздумий, дверь послушно поддалась, позволив мне зайти внутрь. Поднявшись на этаж, я обнаружила на пороге квартиры мужчину, смотрящего на меня усталым взглядом. Заметив большой пакет в моей руке, он нахмурился, а затем его левая бровь медленно поднялась вверх, выражая удивление. Слабая улыбка мелькнула в уголке его рта.

– Ты не отстанешь, да? – усмехнувшись, спросил он, хотя и так прекрасно знал ответ.

Я кивнула. Мужчине пришлось впустить меня. Тепло квартиры приятно окутало тело после холодного утра на улице, и я с наслаждением стянула с шеи колючий шарф.

– Приведи себя в порядок, а то выглядишь так, словно тебя корова облизала. – Я сняла пальто и, повесив его на крючок в прихожей, прошла на кухню.

Хозяин дома пробурчал нечто нечленораздельное, выразив таким образом покорное смирение, и скрылся в ванной комнате.

Вновь, словно впервые, я поразилась пустоте на кухне, а затем принялась за дело. Я набрала из под крана воды в небольшой старый чайничек, и, когда он закипел, заварила две кружки чая; нарезала хрустящий багет, ветчину и сыр, – тонкими ломтиками – уложила бутерброды на противень и поставила в духовку. Порезала пару небольших яблок и разложила их на блюдце. Мне самой ужасно хотелось есть, поэтому, закончив с нарезкой, я уселась на корточки возле полупрозрачной дверцы духовки и уставилась на подогревающиеся внутри бутерброды.

Приятный запах ветчины и плавленного сыра окутал кухню, и когда мужчина вышел из душа, уверена – от этого запаха у него закружилась голова. Сейчас, в большой домашней футболке и широких тканевых шортах, с мокрыми взъерошенными волосами, он уже не казался таким серьёзным и хмурым, и даже его лицо немного приобрело цвет, хотя огромные мешки под глазами выдавали несовместимую с жизнью усталость.

Медленно, словно с трудом, он добрался до графина и опустошил залпом два стакана воды. Затем, приблизившись к столу, присел на один из стареньких стульев и уставился пустым взглядом в скатерть. Когда аппетитно пахнущая еда была готова, я достала противень из духовки и разложила бутерброды на большой тарелке. Поставив тарелку в середину стола рядом с блюдцем яблочных долек и двумя кружками, я села на стул с противоположной стороны круглого столика и отхлебнула уже немного остывший чай. Взяв один бутерброд, я с наслаждением вкусила это невероятно сладостное сочетание багета, сыра и ветчины – такое простое, но безоговорочно идеальное.

Мужчина даже не притронулся к еде. Его задумчивый взгляд был прикован с тарелке – в нём плескалась непонятная мне тревога, словно тысячи переживаний вихрем вертелись в его голове.

– Они с ветчиной? – Его голос от чего-то дрогнул.

– С ветчиной, – ответила я, уплетая уже второй бутерброд. – Ешь.

Он точно спятил. Почему он смотрит на это блюдо так, словно это гора украденных золотых слитков на тарелке?

Осторожно, словно боясь испортить, мужчина взял бутерброд и откусил крошечный кусочек. Два светлых глаза уставились на меня.

– Моя жена готовила такие же. – Его жалобный взгляд не отпускал мой, недоумевающий. Он явно пытался что-то этим сказать, однако я не понимала, что именно. – Один в один такие же.

– Это обыкновенные горячие бутерброды, они всегда у всех одинаковые. – Я пожала плечами, продолжая есть, но взгляд по прежнему не отпускал меня.

– Не говори так. У меня никогда не получалось повторить этот вкус.

– Ну и что? Разве получалось хуже? Ни за что не поверю, что тебе удалось испортить бутерброды.

Расправившись с одним, мужчина приступил к оставшимся бутербродам, вкушая их не спеша, но с таким удовольствием, словно не ел уже пару недель, а я радовалась, что хоть кто-то оказался доволен моей стряпнёй. Лицо мужчины во время еды имело очень неоднозначное выражение – что-то между неземным блаженством и печалью, вперемешку с искренним восхищением. Что ж, это была весьма неожиданная реакция на моё фирменное блюдо, которое мама всегда называла «плевок на противень».

Когда хозяин дома опустошил тарелку, из его груди вырвался прерывистый вздох, словно он только что пробежал стометровку.

– А теперь рассказывай, – потребовала я.

Светлые глаза недоумевающе уставились на меня.

– Чего?

– Рассказывай, что у тебя такого приключилось. – Я скрестила руки на груди и сделала важный вид.

Мужчина фыркнул, закатив глаза.

– Да что ты привязалась, а? Какое тебе вообще дело до того, что происходит в жизни чужого человека?

– Не знаю, – честно ответила я. – Иногда я сама себе поражаюсь. А кое-кому не помешало бы поменьше пить и ныть каждому проходящему мимо о том, как ему плохо!

– Чушь какая, я таким не занимаюсь.

– Уверен? Ты помнишь нашу первую встречу? Чуть меньше полугода назад, зимой, в лесу.

– Не помню.

– В том-то и дело.