Пара, в которой трое

Мы закончили тур по Америке после нашего последнего чемпионата мира в середине июня. А первенство мира проходило в марте, почти сразу после Олимпиады. Свой последний чемпионат мы провели без Татьяны Анатольевны, она заболела, легла в больницу. Сердце. Это тот самый чемпионат в Будапеште, где нас пытались поставить на второе место.

Когда мы вернулись в Москву после турне, я сразу отправилась к Игорю на репетицию. В театре тогда ставили спектакль по Высоцкому, который так и не вышел. Нас с Андреем еще ждали во Франции, в городке, где мы традиционно с Татьяной Анатольевной тренировались, в Морзине. Жан-Клод Летесьер, который всегда нас туда приглашал, задумал еще сделать с нами тур по стране. С одной стороны, я уже артистка театра, вроде не пристало от коллектива отрываться. Но с другой – я обещала Жан-Клоду что приеду. Игорь мне ничего не говорил, но директор театра Евгений Волов категорически возражал против моей поездки. Чуть ли не ставил условием: либо там, либо здесь… Наверное, с точки зрения дисциплины он по-своему был прав, но так как у театра в том месяце выступлений не предвиделось, то я им ничего не срывала. Пришлось твердо сказать: «Я обещала, и я поеду». Так мы с Андреем отправились в наш последний спортивный тур. Правда, лучше бы я не ездила. Еще американское турне мы как-то дотянули, но тут, когда Андрей понимает, что я начала репетировать и не с ним, что я уже не его партнерша… я уже в другом образе, у меня другие мысли, и, что самое ужасное, я покрасилась в ярко-красный цвет… В общем, я его невероятно раздражала.

Почему Андрей с самого начала не пошел к Игорю? Я думаю, он натерпелся, попав в клубок наших непростых отношений с Татьяной Анатольевной. Ему было очень тяжело, он выглядел в последние годы вконец издерганным. Может, оттого и не хотел рисковать, не зная, как будет складываться его работа в театре. Сейчас я понимаю, что он тогда принял единственно правильное решение. Он решил передохнуть. Отойти от всех. Он идеально чувствует ситуацию. Одним надо сесть и раздумьями одолеть проблему а у него четко срабатывает интуиция, опираясь на нее, он всегда принимает верные решения.

Может быть, в своей карьере мы немного потеряли: если бы в год ухода выступали сразу же на профессиональном чемпионате мира, нас не смогли бы ни с кем сравнивать. Но, не сделав передышки, мы бы кончились как пара, через год – это точно. Не уйди Андрюша на год, мы бы совсем разбежались.

Ах, как тяжело прошли последние годы! Бесконечная нервотрепка и дерготня. Даже не скажешь, что ругались, обычно маленький скандал снимает стресс, мы просто были на нервном пределе… Теперь можно вспоминать как о забавном про наше последнее выступление во Франции. Итак, завтра мы улетаем в Москву. Последний совместный выход на лед. Никто не отмечает наших проводов, ни цветов, ни напутствий – ничего не происходит. Но мы-то сами понимаем, что все. Конец. Тут я и падаю в «Цыганочке», а Андрей решил, что я нарочно, назло ему упала. В каком же мы находились состоянии, чтобы такое подумать? Нет, нам уже нельзя было находиться рядом.

Игорь. Наташа в театр принесла то, от чего я уже отвык, – дух соревнований. Она категорически начала подгребать под себя всё, что только можно. Ее возненавидел весь коллектив. Мало того что Наташа – жена художественного руководителя, так еще и ее заявление: я это могу катать, и это буду катать, и сюда введусь… Я оказался в неловкой ситуации: как смотреть в глаза людям, с которыми я проработал несколько лет… Но, с другой стороны, я понимал, что не могу Наташе отказать. Не уступи я ей тогда, она, скорее всего, сорвалась бы, поскольку находилась в истерическом состоянии. Она должна всегда и везде быть только первой, как привыкла в спорте. А быть первой в театре значит играть почти все основные роли.

Наташа. Я каталась столько, что сейчас не понимаю, как я выдержала. Когда к нам через девять месяцев пришел Андрей, я занимала собой все первое отделение в роли Маргариты в «Фаусте». Это физически очень тяжелая роль, слишком много всего в ней напридумано. Во втором отделении я выходила на три или четыре новых номера, придуманных без Андрея, плюс еще на три номера вместе с ним. Я в течение вечера ботинки даже не расшнуровывала. Однажды американский импресарио, который нас пригласил в Америку, подошел к Игорю со словами: «Я понимаю, что Наташа – звезда, но она не должна появляться так часто. Ее надо преподносить всего один раз, два – это уже много».