Парад всемирных выставок

На этой выставке впервые была введена особая 10-я группа, посвященная предметам для улучшения физического и нравственного состояния народа. Впервые делалась попытка обратить внимание на положение народных масс, на их материальные и духовные потребности. Профессор Петербургского университета М. И. Сухомлинов отмечал стремление представить ту степень «духовного богатства, которая доступна людям, обреченным на самую суровую долю в обществе... засвидетельствовать о том сочувствии, которое современное образованное общество питает к судьбе крестьянина и работника».

А народ, которому старались «засвидетельствовать о сочувствии», сам явился на выставку. Партии работников и мастеровых — французских, немецких, английских — сложились большими группами и приехали из своих провинций в Париж. Они группами расхаживали по залам выставки. Кто-то из них, более образованный, шел впереди, останавливался в каждом отделе выставки, его окружали спутники, и он читал им что-то вроде маленькой лекции. В. В. Стасов, наблюдавший это, позже вспоминал: «Я помню глубокое молчание слушающих, по целым часам не утомляющихся, я помню эти устремленные взоры, полные разумения, эти смышленые вопросы, и потом — этот гром рукоплесканий при каждом удавшемся, особенно затронувшем всех рассказе, я помню эту радость на загорелых, на вид загрубелых лицах, я помню эти сверкающие счастьем глаза...»

Потребность в начальном образовании, в повсеместном распространении грамотности чувствовалась все сильнее и сильнее. Кстати, именно в год этой Парижской выставки Норвегия стала первой в мире страной, где ввели обязательное и бесплатное начальное образование.

В 10-й группе из семи классов два первых посвящались народному образованию: класс 89-й — учебные пособия для педагогического образования и способы обучения детей; 90-й класс — библиотеки и способы обучения взрослых — в семье, в мастерских, в артелях.

В русском отделе по 89-му классу было только три предмета: народные типы и костюмы различных краев России, образцы русской каллиграфии и собрание геометрических задач.

Знаток свеклосахарной и табачной промышленности Е. Г. Грумм-Гржимайло писал, что выставка «изображала в наглядных, осязательных формах промышленную деятельность по всем отраслям человеческих знаний настоящего и отчасти давно прошедшего времени... Особенно же замечательна была она по обдуманному, оригинальному своему устройству».

Выставка давала возможность обозревать различные ступени культуры, на которых стояли отдельные народы. Так, например, рядом с луком и стрелой первобытного человека видели нарезную пушку и игольчатое ружье. Рядом с грубыми письменными знаками малоизвестных племен, нацарапанными па древесной коре или пальмовых листьях, — телеграфные аппараты, счетные машины и гигантские книгопечатные станки.

Корреспонденцию о выставке писатель П. Д. Боборыкин начал так: «Может быть, прочтя нашу статью о Марсовом попе, у многих поостынет охота посетить Парижскую выставку. Том хуже: кто не был — много потерял; но кто собрался с туманными, беспредельными желаниями чего-то сверхъестественного, тому, конечно, лучше остаться дома! Человечество привыкает ко всяким чудесам, и удивить его трудно; но в идею выставок оно возверовало вплотную».

Что публика уносила с собой с выставки? «Тяжесть в ногах, боль в пояснице, — иронизирует писатель, — несколько заметок в голове, винегрет из имен, цветов, машин, галерей, лиц, в сердце раздражение, очень много скуки и крупицу довольства».

«А все-таки колосс, покрывающий собой старый и новый свет, — индустрия — неустанно движется и всюду водружает свое знамя!» — торжествует автор.

«Центром внимания была Галерея машин. Посреди нее на высоте 4,4 м тянулась четырехметровая платформа с железными перилами длиной более 1200 м. На нее опирались валы движущихся машин, расположенных по обеим сторонам внизу. Пар подавался снаружи — из парка или с берега Сены, где стояли огромные котлы.

Боборыкин писал: «Откуда бы вы ни вошли внутрь дворца, Галерея машин всегда производит впечатление. Поднимитесь по лестнице на платформу, идущую вокруг этой галереи, вам сверху видна будет не только общая физиономия огромного применения механических производств, но и самая работа машин. С 12 часов начинался стук и гул колес, винтов, поршней. Весь колоссальный пояс, составленный из паровых двигателей, колышется, как одно живое тело, приводимое в движение подземными силами... В Галерее машин вы действительно чувствуете, что тут не магазинная реклама и не лавка галантерейных вещей, а громадный технический музеум, который сразу обдает вас воздухом крупной индустрии, движущейся вперед гигантскими шагами».