Парадиз Ланд 2-1

       Сами же они, тем временем, разогревались спиртным, после чего принялись издеваться над этим безропотным, трясущимся от боли и ужаса, существом. Их жертва не делала даже робких попыток защититься и уж, тем более, убежать от своих мучителей, что только раззадоривало их и буквально удесятеряло силы этих подонков. Вскоре они уже не насиловали ту, которую считали Зинкой-молдованкой, а медленно и планомерно убивали её, подвергая жестоким издевательствам.

       Когда же Митроха приказал Тимохе Скворцову задушить её, то кукла, наконец, предприняла попытку спастись. Она громко и страшно закричала, вскочила на ноги и побежала прочь от своих мучителей, прямо к шоссе. Уже изрядно пьяные негодяи, поначалу, опешили, а затем бросились за своей жертвой вдогонку. Больше всех горячился Головня.

       Испуганный женский крик моментально разбудил Игоря и он открыл дверь, высунулся из машины и стал внимательно вслушиваться в темноту. Услышав ещё один крик, уже более слабый, он включил фары и увидел в их свете обнаженную окровавленную девушку, которая быстро бежала по камням к шоссе, а за ней гнались полуголые бандиты Митрохи, а впереди всех несся громадными прыжками Головня. Коротко выругавшись, Игореха быстро выхватил из-под сиденья их семейную реликвию, - обрез трехлинейки, доставшийся ему по наследству от прадеда-кулака и бросился негодяям наперерез.

       Пробежав еще несколько десятков метров, девушка упала, но здоровенный амбал Головня не смог добраться до неё, поскольку натолкнулся, словно на каменную стену, на здоровенный кулак Игоря Маслова. Игореха служил в морпехе и умел вырубать и не таких лбов. Свалив на камни Головню, он бросился к Митрохе, который бежал следом. Увидев перед собой силуэт этого крепкого парня, этот подонок обоссался от страха еще до того, как тот наотмашь врезал ему по черепу обрезом.

       Остальные подонки, гнавшиеся за девушкой, в запале бросились было к Игорю, но стоило тому выстрелить по ним, и выстрелить прицельно, ранив одного из этих ублюдков в ногу, они, тотчас, громко матерясь, помчались обратно, к своим машинам, бросив своего раненого приятеля. Первым желанием Игоря было догнать и основательно избить их, но, вспомнив об упавшей девушке, он побежал к ней.

       Бедняжка громко стонала и дрожала всем телом, грязным, исцарапанным и избитым, изожженным, окурками. Подхватив девушку на руки, Игореха со всех ног бросился к своей машине. Достав из салона одеяло, он бережно укутал в него избитую девушку, усадил её на пассажирское сиденье и погнал машину в Хилок, до которого было всего несколько километров. Видя, что девушке стало совсем худо, он притормозил и дал ей попить воды. Крепко вцепившись в пластиковую бутылку, она принялась жадно пить воду и парень немного успокоился. Это внушило ему надежду на то, что, может быть, все ещё хоть как-то обойдется.

       Подъехав на большой скорости к посту ГАИ, он громким голосом спросил сержанта где у них в Хилке больница. Тот поинтересовался у него зачем она ему и, узнав в чём дело, тут же сел за руль "Жигуленка" и, включив мигалку, поехал впереди грузовика. Попетляв по пыльным улицам города минут пятнадцать, они подъехали к старому, трехэтажному корпусу местного роддома. Когда они вносили девушку в приемный покой, она уже то и дело теряла сознание. Как раз в это же самое время мимо поста ГАИ, который покинул сержант, на огромной скорости промчались три мощных грузовых автомобиля и в этом тоже была воля музы, уже начавшей свою охоту за черными душами.

       Эрато была просто покорена благородством обоих этих парней, настоящих мужчин и рыцарей, которые пришли на помощь девушке. Сержант милиции, увидев что девушка находится в руках врача, попытался было сесть за руль и поехать на поиски мерзавцев, изнасиловавших её, но муза сделала все возможное, чтобы его машина не завелась. Махнув рукой на свою колымагу, он вернулся в больницу и тотчас позвонил в отделение милиции, чтобы его коллеги сняли показания с водителя, доставившего девушку в больницу и это был последний звонок телефона в эту ночь.

       Через полчаса в больницу приехали два милиционера и стали расспрашивать Игоря Маслова о том, что произошло, и тот обстоятельно рассказал обо всем, что он видел. То и дело матерясь, пожилой капитан записывал его показания, а когда он поставил последнюю точку, дверь открылась и худой, невысокий и морщинистый старик в белом халате, испачканном кровью вошел в ординаторскую и, закурив, хрипло сказал:

       - Все, Сергей Петрович, принял Господь Бог душу этой бедняжки. Отмучилась она на этом свете. И что же это за скоты учинили над ней такое? Это же фашисты какие-то, а не люди.

       Игорь бессильно уронил голову на свои широкие ладони и глухо застонал:

       - Убью этого гада...

       - Ты мне это брось, парень! - Строго одернул его милицейский капитан - Мы сами их повяжем и спровадим куда надо.