Парадокс интеграции. Почему успешная адаптация мигрантов приводит к новым конфликтам

Осознание того, что твоя страна – страна миграции, и, как следствие, развернувшиеся бурные дискуссии по поводу активизации интеграционной политики не привели к тому, что позиции, отвечающие моно- или мультикультурным полюсам, совсем исчезли из дискурса, но они больше не доминируют. Точки зрения и позиции столь же разнообразны, как и общество в целом. Сегодня не только общая культура населения значительно изменилась, но в целом и общество, и повседневная жизнь. Институты все активнее стремятся приспосабливаться к изменившимся общественным условиям, и это им все лучше удается. Но масштабные социокультурные изменения – в сильной степени вызов для определенной части коренного населения. Впрочем, никак не меньшей части многообразие нравится – об этом можно судить по тому, что самые интернациональные города сегодня наиболее привлекательны. Однако даже защитники многообразия признают, что противоречия, напряженность существуют, хотя часто не могут объяснить, в чем их причина. А она в том, что принцип бесконфликтности общества до сих пор остается не до конца понятым.

Тезис, на который все опирались и еще продолжают опираться, следующий: развитие общества следует оценивать позитивно лишь тогда, когда этот процесс в целом гармоничен. При таком подходе именно бесконфликтность общества есть критерий, с помощью которого следует оценивать успехи интеграции и развития открытого общества. Вышеприведенный тезис гуляет по всему англоязычному пространству, встречается даже в научных изданиях. И все же попробуем задаться важнейшим вопросом: что можно считать результатом успешной интеграции? К чему приводит интеграция? И вообще, насколько реалистичны наши оценки?

По сути, мы подошли к существу проблемы. Люди склонны проецировать свои желания и надежды на определенные понятия. Понятия «интеграция» и «открытое общество» сами по себе воспринимаются как нечто позитивное. И такой оценки можно и нужно придерживаться. Проблема возникает, если из нее делается вывод: раз идет интеграция, реализуется идея открытого общества – значит, все протекает хорошо и в полной гармонии. Но такие представления совершенно нереалистичны. Если следовать им, наше недовольство станет расти пропорционально тем целям, которые будут нами достигнуты.

Все последние десятилетия велись многочисленные дискуссии о миграции и интеграции. При этом сфокусировано все было главным образом на терминологии, описаниях и дефинициях, вокруг которых и кипели споры, причем в равной степени в публичных, политических и научных кругах. Каждый, кто заботился о своей научной репутации, вводил в обиход новое понятие или переосмысливал старое. Отсюда сегодняшние разговоры об интеграции, об инклюзии, о диверсивности, об участии, о равных шансах, об уравнивании и т.д.

Деление на подкатегории продолжается, что, возможно, способствует систематизации, но рост их числа мешает обычному человеку увидеть за всем этим самое существенное. К примеру, в рамках одной только теории интеграции различают системную интеграцию, социальную интеграцию, структурную интеграцию, культурную интеграцию, эмоциональную интеграцию, множественную интеграцию, ассимиляцию, сепарацию, маргинализацию и т.д. Не хочу, чтобы меня поняли неправильно: у каждого понятия свое содержание и все они важны. Возьмем по аналогии дом, возведенный инженером-строителем и архитектором. Построен он хорошо, но это еще не значит, что лично вы, въехав туда сегодня или через двадцать лет, будете чувствовать себя в нем хорошо, что будете ладить с соседями, что со временем дом не будет перестроен или вовсе снесен. Случается и такое: архитекторы, инженеры-строители гарантируют высокое качество и изысканный интерьер, а заказчика результат решительно не устраивает.

Кроме множества понятий варьируется и исходная точка. Многие считают, и вполне справедливо, что интеграция – это общий вызов и ее нельзя свести исключительно к миграции. Иными словами, проблему интеграции можно связать много с кем: со слабыми и зависимыми социальными группами, с женщинами (необходимо способствовать их интеграции), с людьми с ограниченными возможностями, с безработными, с восточными немцами – по сути, со всеми группами населения. Однако не надо попадать в ловушку, призывая к интеграции ради преодоления конфликтов.

То, что многие понятия значат конкретно, может быть очень различным. Но у всех у них одни и те же последствия. И как раз эти ожидаемые последствия еще не поняты. Даже если интеграция, или инклюзия, или равенство возможностей будут успешно достигнуты, общество не станет более гомогенным, гармоничным и свободным от конфликтов. Гораздо вероятнее как раз обратное: удачная интеграция обязательно ведет к росту конфликтного потенциала.