Парадокс профессора Даве

За стремлением сохранить самобытность отдельных народов и культур на самом деле стоит стремление уйти от этой борьбы. Борьбы, которая отметет все народы и культуры, не вписывающиеся в решение главной задачи людского сообщества – обеспечение развития. Борьбы, которая утвердит на исторической арене те народы и культуры, которые окажутся в состоянии эту задачу решать. И именно эти народы должны будут создать единую социальную структуру, способную управлять социально-политическими процессами в масштабах всей планеты. К этой цели их будет вести жесткий прагматизм, который неминуемо реанимирует главное идеологическое ядро фашизма. Но только это будет фашизм в новом обличье, которое позволит ему стать идеологическим знаменем всей прогрессивной части человечества, поскольку в этом обличье он будет служить цели спасения людского рода. Этот возрожденный и освобожденный от извращений фашизм будет лежать в основе оптимизации социальной структуры человечества в масштабах всей планеты. Оптимизации на основе идеи создания единой нации созидателей, которые остановят развитие экологической катастрофы на Земле.

Возрожденный фашизм – как бы зловеще ни звучала эта фраза, в арсенале у человечества нет другой идеологии, находящейся в точном соответствии с универсальным алгоритмом развития, который в конечном счете и направляет социальную эволюцию.

Такой вырисовывается перспектива ближайших событий.

Каким же будет место России в этом историческом сценарии будущего? Будет ли она играть одну из определяющих ролей на исторической сцене завтрашнего дня или медленно деградирует и растворится в бурном потоке грядущих событий?

С одной стороны, можно с уверенностью говорить о наличии деградации России, деградации как социального организма, который существует благодаря паразитированию на своем географическом положении.

С другой стороны, явные внешние признаки деградации не позволяют однозначно судить о наличии деградации внутренней, глубинной, порождающей необратимость этого процесса.

Дело в том, что предпосылки для начала морального разложения русского народа были заложены задолго до революции 1917 года.

В 2002 году в газете «Аргументы и факты» было опубликовано интервью со скандально известным российским писателем Виктором Ерофеевым. В нем он рассказал о своих исследованиях русских народных сказок. Писатель искренне признался, что пришел в ужас от того, над чем потешался русский народ, какой образ морали, любви и эротики он выстроил за свою многовековую историю. Цинизм, обман, издевательское отношение к женщине, унижение священников и половые связи родителей с детьми – вот на чем веками воспитывались поколения простых русских людей.

Этот весьма значительный пласт русской культуры, возведенный в ранг закрытых архивных материалов, сыграл немалую роль в успехе Октябрьской революции. Потерпев фиаско в странах Европы, коммунисты добились триумфа в России, поскольку их идеи – ограбить всех богатых, уничтожить религию и интеллигенцию – легли на благодатную моральную почву.

Внедренная следом в сознание советских людей идея общественного прогресса, согласно которой идеального состояния общество достигает только при коммунизме, сыграла для русского народа такую же роль, как и похабные сказки.

Русский философ-эмигрант Николай Бердяев, а также известный французский философ-публицист Альбер Камю в своих работах наглядно показали, что эта идея, определяющая человеку роль ничтожного муравья, весь смысл существования которого сводится к кропотливому труду во имя безграничного счастья далеких потомков, в своей сущности безнравственна и ведет к моральному разложению.

Однако не только главная основа советской идеологии, но и злосчастные сказки стали для славян чем-то вроде внешней идеологической диверсии, пришедшей из Европы и не получившей достойного отпора.

Современные антропологические исследования показывают, что, начиная примерно с VI века, весь центральный район Русской равнины начали заселять пришлые, не славянские народы. Эти гонимые со всей Европы племена варваров нашли прибежище на берегах Москвы-реки, Оки и их притоков. Именно они, известные в современной истории как вятичи, положили начало будущей российской столице. Коренные славяне сторонились пришлых дикарей, так как были шокированы их нравами.

Киевский монах-летописец Нестор, описывая племена вятичей, сравнивает их со зверями, «ядуще все нечисто». По его свидетельству, общались они друг с другом «только посредством срамословья, жены у них были общими, коих умыкали на плясаньях и бесовских игрищах».

На протяжении длительного времени вятичи жили изолированно, ассимиляция их с местным населением началась только через несколько столетий. После чего русский мат и пошел гулять по Руси, а вместе с ним и нравы грубого племени «яко звери, ядуще все нечисто».