Парадокс Рузы

– В темной комнате через артефакты надо пропустить пучок прямого ультрафиолетового света. Чтобы отблески падали на кожу в том месте, где находится пораженный орган. После этого артефакты держать так, как говорилось ранее, до полного излечения. Лучше всего держать в руках, процесс идет быстрее.

– До такого бы даже физики не додумались, – пробурчал Дмитрий Петрович. – Вы откуда узнали?

– Мне Немой рассказал.

– Хотите сказать, что он был в курсе действия артефакта? – поразился Абрамов.

– Да. Обидно, что с вами, лучшим местным врачом, не поделился? Наверное, не хотел упрощать вам работу, – желчно произнес Боровой.

Иван нахмурился. Закружил по комнате, меряя ее шагами. Потом, выругавшись, вышел, хлопнув дверью. Профессор посмотрел на Борового.

– Ведите себя благоразумно, Максим Денисович, – предупредил он. – Если вы вдруг захотите утянуть Ваню на дно вместе с собой – то не выйдет.

– Мне это не нужно, – с презрением бросил бывший директор. – А вы тешьте ваше тщеславие предстоящими открытиями. Но не забывайте, благодаря чему и кому они произойдут.

– Вот уж тут точно не забудешь. – Профессор прикусил губу и вышел вон.

В коридоре Иван нервно теребил в руках какой-то листок, дожидаясь профессора.

– Ничего не говорите, Дмитрий Владимирович. Давайте просто пойдем в стационар и попробуем запустить процесс в артефактах.

Через полчаса группа врачей собралась около мужчины с пороком сердца. На всякий случай наготове стояла реанимационная команда. К груди и запястью пациента были подключены датчики. Врачи наблюдали за показателями на мониторе. Иван подготовил артефакт и ультрафиолетовую лампу. На пару минут отключили свет. И монитор. Ультрафиолет, проходя через радужный кристалл, отбрасывал на бледную кожу больного радугу из оттенков фиолетового цвета. Синие тени на коже ярко засветились, стали золотыми, от них к кристаллу скользнули искры и исчезли, а ультрафиолетовая лампа перегорела.

В палате вновь зажгли свет. Пациент ожидающе глядел на врачей.

– Как чувствуете себя, Николай? – голос Ивана даже чуть охрип от волнения.

– Хорошо.

– А что-нибудь ощутили непривычное?

– Нет. Абсолютно ничего… Хотя… может быть, только прохладу на коже. Но, возможно, это только сквозняк.

Иван, в резиновых перчатках, передал ему артефакт.

– Подержите. А мы вас проверять будем. Начнем с эхокардиографии.

Иван провел датчиком УЗИ по груди мужчины. Сначала хирургу показалось, что никаких изменений не произошло. Но потом он провел один раз, другой, обновляя картинку.

– Дмитрий Владимирович? – тихо произнес Иван.

– Расстояние между стенками клапана сократилось, – подтвердил увиденное профессор. – Давай еще, помедленнее.

Абрамов водил и водил датчиком по груди пациента. Расширенная аорта смыкалась, клапан тоже приобретал нормальные размеры. Через пятнадцать минут ничего не говорило о том, что у пациента когда-либо был порок сердца. Иван сидел потрясенный, забыв отключить УЗИ-аппарат, и тот тихо попискивал в полнейшей тишине. Команда врачей тоже молчала, переваривая увиденное.

– Получилось! – наконец не сдержалась одна из медсестер.

После этого все принялись бурно обсуждать произошедшее чудесное излечение.

– Коллеги, нам надо закончить эксперимент, – оборвал их Абрамов. – Николай, можете отдать артефакт. Сейчас сделаем вам МРТ. Через пять часов – новую эхокардиографию. Следом – наблюдение в течение трех суток. Медперсонал будет все время рядом.

Дмитрий Владимирович быстро записывал результаты проведенного эксперимента и время, за которое в организме под действием артефакта произошли изменения.

Иван вывел на УЗИ снимки сердца пациента. Потом вышел с Дмитрием Владимировичем в коридор.

– Если эффект сохранится, это будет настоящим переворотом в медицине! – заметил профессор.

– И врачи станут не нужны, – усмехнулся Иван.

– Я все же не верю, что кристаллы избавляют от любого недуга.

– Правда? Вы все еще так думаете, даже после того как у Одноногого отросла конечность? – скептически заметил Иван.

– Даже если это окажется правдой, врачи будут нужны, чтобы диагнозы ставить…

– Зачем, если у каждого будет такой камешек? И как только кто-то почувствует недомогание, приложит к больному месту и излечится навсегда. Нет, я не против этого, просто… К такому надо будет привыкнуть. Кстати, я проверил Борового. Анализы сделал различные. Он действительно на сто процентов здоров. У него даже вес стал приходить в норму…

– Считаешь, что некоторые люди не заслуживают?

– Я не знаю, Дмитрий Владимирович. Я не бог и не судья, чтобы решать такие моральные дилеммы. Я врач. А врач обязан помогать любому. По крайней мере, я стараюсь. Хотя иногда выходит с трудом.

Профессор задумчиво посмотрел на хирурга, потом на дверь палаты, из которой они только что вышли.

– Я знаешь что сейчас подумал? Может быть, Немой ваш специально тебе о свойствах артефакта не сказал?