Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России

Если ничто этому анализу не противоречит, то можно заключить, что интеллигентность евреев только в одном имеет превосходство, в другом – она недостаточна. Но та форма интеллигентности, которая присуща евреям, используется ими наилучшим способом. Они вынуждены к этому, потому что не могут получить достойной работы. Синекуры удерживаются за теми, к кому власти предержащие благосклонны, а к таковым евреи не принадлежат. Поэтому евреи бросаются на те характерные профессии, которыми новое время так богато: театр, варьете, литература, т. е. разновидность занятости, которая "витает в облаках" и которая, как непрактичная, избегается другими нациями. В эти непрактичные занятия внедряются потомки Иуды и добиваются кое-какого достатка. К таким шатким профессиям принадлежит турнирная шахматная игра. Едва ли можно назвать ее в полном смысле слова профессией, ибо она не приносит стабильного заработка для семьи. Но… она приносит известность. А бедность легче переносится, если чувствуешь свою незаурядность. Известность можно также использовать в деловых сношениях, она дает некий шанс для выбора других занятий, типа работы страхового агента или учителя, или дает возможность получить рекомендацию на получение легкой работы со сносным жалованьем.

Поэтому, мне кажется, экономическая нужда евреев может служить достаточным объяснением появления многочисленных еврейских мастеров по шахматам.

К этому следует добавить, что евреи как нация любят шахматную игру. Их сильная фантазия обнаруживается в легкой оживленной форме при создании комбинаций, во внезапных осложнениях, поражающих воображение, – здесь знание мира не нужно, здесь проявляется лишь идеальная способность к эксперименту в мире игрушечном. В этой комбинационной страсти еврейские шахматисты непревзойденны. Многие из них настолько сильны, что осмеливаются избрать профессиональный шахматный путь. Для этого многого не требуется. Чтобы просуществовать шахматами нужно лишь не намного превосходить любителей. Но, несмотря на это, немногие становятся мастерами, и именно те, кто испытывают непреодолимую тягу к этой игре.

Обыкновенно еврейские мастера терпят поражения вследствие недостатка объективности – "common sense" (здравого смысла. – С. Д.) согласно английскому выражению. Отягощенный наследственными иллюзиями еврей только в исключительных случаях может превзойти христианина, предки которого тысячелетиями держались привычных фактов. Это присуще и шахматной игре. Здесь рядом с элементом комбинации действует и элемент силы. Первый требует фантазии, второй – оценки.

Если в ошеломляющей комбинации евреи могут быть учителями неевреев, то христиане гораздо больше наделены такими способностями, природная сила которых ломает сопротивление противника»23.

Выражение, написанное по-английски, кажется, более всего выдает авторство Эммануила Ласкера. "Common sence in chess" ("Здравый смысл в шахматной игре") было написано чемпионом мира по-английски и вышло в Лондоне в 1897 г. В социологическом плане правота Ласкера не требует больших доказательств, по крайней мере в отношении прошлого. В наш век шахматы стали чуть ли не заурядной профессией. А количество евреев отнюдь не уменьшается. Хотя в свободном западном и не только западном мире перед ними открыты многочисленные пути. Утверждение, что евреи обладают большими комбинационными способностями, весьма спорно.

Достаточно сопоставить в этих отношениях двух современников – Боголюбова и Шпильмана, чтобы выяснить: оба они как бы слеплены из одного теста. А фундаментальность в одинаковой степени была присуща и Флору, и Карпову.

С. Г. Тартаковер в одной из своих статей писал о еврейском элементе русского Западного края, так много давшего талантов шахматному миру. Объяснение этому факту близко к ласкеровскому: "Вероятная причина этого явления таится в невозможности – ввиду ограничений гражданских прав (в царской России) – влиться иным образом в русло общественной жизни"24.

Ему вторит вдумчивый писатель и шахматный теоретик Е.А. Зноско-Боровский в статье "Евреи в шахматах"25: "Условия жизни еврейства во многих странах, и особенно в Восточной Европе, которая и поставляла за последнее время наибольшее количество шахматных мастеров, как известно, сложились так, что евреи стремились к наиболее либеральным и даже не вполне ординарным профессиям, где не ставился бы вопрос о национальности, где он не служил бы препятствием на пути к совершенствованию и к успехам. Да и сама игра по самому существу своему не может не быть близка складу еврейского мышления". По его словам, евреи занимают выдающееся положение на шахматном поприще: от чемпионов мира Стейница, Шлехтера, Рубинштейна, Нимцовича, Бернштейна, Шпильмана, Тартаковера, Рети и др. Далее он призывает с большой осторожностью выявлять специфические национальные черты. Для примера он берет Эм. Ласкера и его антипода, австрийского еврея Карла Шлехтера.